успехам он радовался чуть ли не больше чем своим – просто весь светился, сообщая о первой публикации или тем более первой книжке! Ему нравилось открывать новые имена, помогать сделать первый шаг в литературу.
“Отцом” поэт Александр Казанцев мне не был, растил лишь эпизодически, но был двигателем литературной жизни города вообще и моей в частности. Умел зажечь новой идеей, заставить поверить в свои силы. А на это способны немногие. И нам еще многому учиться у Александра. Взять хотя бы редакторскую работу, которая, на мой взгляд, сродни скульпторской – разглядеть в бесформенной глыбе прекрасную статую, умело отсечь лишнее, не повредив авторскому замыслу, но сделав его выпуклым, ясным. Много еще было планов. “Обязательно надо это сделать!”, – сказал он мне и на своем последнем своем поэтическом вечере в библиотеке “Сибирская” по поводу идеи совместной (моей и В.Антуха) книги переписки-переклички.
Вот такие некровные узы связывали нас – узы, похожие на веревки страховки или суровые стропы парашюта – направлял и подстегивал нас Иннокентьевич, чтобы бодрее шли по выбранному пути. И наша память еще долго будет пульсировать в его ритме, будут еще воспоминания, романы, мифы – успеть бы только воплотить их на бумаге! – слишком ярка личность поэта Александра Казанцева, чтобы просто кануть в небытие.

г. Томск

“Я УМРУ, И НИКТО
НЕ ПОВЕРИТ”

И в самом деле, невозможно поверить, что больше нет Александра Казанцева, поэта, учителя, общественного деятеля.
Он торопился жить. Это было ясно с первого взгляда, с первых слов, с первых дней знакомства с ним. Поэтому он часто делал резкие движения, рывки. Окончив химико-технологический факультет Томского политехнического, стал поэтом. Впрочем, его первые стихи были опубликованы в газете, когда Александр учился в пятом классе. А первая книга вышла в издательстве “Молодая гвардия” в 1978 году. Потом были публикации в журналах “Нева”, “Юность”, “Наш современник” и др. Последовали новые книги, издававшиеся в Сибири, в Москве, стихи печатались в Польше, в Америке. Он торопился. Торопился свою жизнь перелить в стихи. В этих случаях говорят о предчувствии краткости жизни, которым обладают истинные поэты. Как бы ни сокращалось время, сил было много, и поэт Александр Казанцев пишет прозу: издано пять повестей и четыре романа. И этого оказалось мало, он пишет пьесы. Одна из них, “Ванюша-Иван Петрович” полюбилась зрителям и много лет не сходила со сцены не только Томского ТЮЗа, но и театров Новгорода, Пскова, Мурманска.
Александр Казанцев был личностью, со своим особенным характером, поэтому вовсе не со всеми людьми у него складывались ровные, благодушные отношения. Но сегодня никто не может сказать, что он был завистлив, не мог порадоваться успеху товарища. Наоборот! Он сам помогал другим достигнуть успеха. Он руководил литературными объединениями, по-отечески возился с самыми юными поэтами, издавал их первые книжки. Наконец, он редактировал и долгие годы вел журнал “Сибирские Афины”. Если бы его сохранить в память об Александре Казанцеве!
К своему последнему сборнику “Между нами” он поставил такой собственный эпиграф: “...Прошу лишь любовь, а не злобу оставить в наследье”. Пусть так и будет.

Томские писатели