Сергей ПОЛЯКОВ

ЦЕНА ДОГОВОРНАЯ

К вечеру порывистый ветерок разогнал косматые тучи, и небо вызвездило. Свирепый якутский мороз с удвоенной силой леденил чахлые мари на равнинах, знобкой дрожью сотрясал пышные заросли вечнозеленого стланика на склонах сопок, пронизывал стужей чозениевые рощи в длинах рек.
Жестокий холод свертывал кровь в жилах птиц и зверей, и они стремились укрыться в убежищах, норах, закопаться под снег. Все живое оцепенело!

1.

Высокий, дородный, в собачьей дохе, унтах, пыжиковой шапке начальник снабжения артели “Маяк” Петр Иванович Шевчук выглядит внушительно. Войдя, он с молчаливым достоинством рассматривает магаданских водителей. Моложавый мужчина-брюнет и русый юноша, сидящие за шахматной доской, отвлекаются от игры и с интересом разглядывают его. На меня они внимания не обращают: вытертый полушубок, замызганный треух, подшитые пимы красноречиво характеризуют владельца.
– Здравствуйте, хлопцы! – произносит Шевчук. Магаданцы вразнобой отзываются.
Петр Иванович – тертый калач, не ожидая особого приглашения, он придвигает стул и усаживается. Открыв портсигар, угощает шоферов. Процесс знакомства краток. Мужчина-брюнет – Михаил Горин; юноша – Геннадий Степин.
Я стою бедным родственником и подпираю косяк. Меня, как придаточное предложение, забыли выделить знаком препинания, удостоить внимания.
– Хлопцы! – расплывается в рождественской улыбке снабженец. – Вас сам Господь Бог послал!
– Путевки ключарь Петр подписывал! – бойко подтверждает моложавый мужчина.
Шевчук сдвигает лохматые брови, и начинается затяжной торг о договоре и гарантиях. Михаил Горин в делопроизводстве дока. Он умело минует капканы крючкотвора-снабженца и спуску ему не дает. В запале водитель кличет Петра Ивановича “золотарем”, и старатель корчит обиженную мину.
Наконец, спорщики бьют по рукам, уполномоченный артели кривится и подписывает документы.
– Бункероваться будете в поселке Канчалах, это пристань на берегу Алдана, – кратко вводит магаданцев в курс дела Шевчук. – Потом по зимнику до участка Радужный.
Официальная часть переговоров закончена, и пора перейти к более приятной процедуре. Бутылки призывно позвякивают в портфеле снабженца. Увы! Недовольный результатом торга, Петр Иванович не оправдывает моих надежд. Сухо простившись, он натыкается при выходе на меня.
– Михаил, Гена, память отшибло! – шеф театрально всплескивает руками. – Знакомьтесь! Ваш проводник, Петрович! Оговорите с ним детали, и завтра с утра в дорогу.
Дверь за начальником захлопывается. Рысьеглазый мужчина обшаривает меня цепким взглядом и цокает языком:

– Дерсу Узала! Вижу, судьба свела нас с ярым поклонником Бахуса. Судя по обугленной физиономии и пляшущим рукам, борьба с зеленым змием длилась неделю.
– Три! – без тени стеснения уточняю я.
– Петрович, вам заварки погуще? – обращается ко мне хлопочущий у стола парень.
– Кой к чертям чай, Гена! – обрывает напарника Горин. – На нем лица нет, принеси из машины бутылку водки. Деда с похмелья колотит, как мотор с барахлящим зажиганием.
Эрудированный магаданец достает из стола хлеб, сыр, лук и нарезает на газете. Открыв бутылку “Пшеничной”, наливает стакан и кивает мне:
– Пей, старина!
Зажмуриваюсь и залпом проглатываю водку. Не ожидая действия алкоголя, с тоской смотрю на бутылку, не в силах притронуться к закуске. Я потерял стыд, крупицы достоинства проявляются лишь после двух-трехмесячного воздержания на охоте в тайге. Юноша прихлебывает чай из кружки, Михаил чеканит:
– Закуси, иначе остальное вылью в ведро!
“С него станется”, – мелькает мысль, и я с отвращением пихаю в рот перебивающую кайф закуску.
Алкоголь опалил желудок, ударил в голову, прекратился похмельный мандраж. Стало легче, я могу соображать, анализировать и с интересом вглядываюсь в коллег по работе. Горин худощавый, зеленоглазый, среднего роста брюнет со спортивной фигурой. Мелкие черты лица компенсируются тяжелым подбородком с глубоко вдавленной ямочкой. На нем кожаная куртка поверх грубого свитера и собачьи унты.
Русоволосый Степин долговяз, худ и больше смахивает на подростка. Парень в меховой безрукавке, вельветовой рубашке и застиранных джинсах, заправленных в полусапожки.
Михаил задает кучу вопросов о зимнике, тайге, охоте. Я сомлел после второй порции, и мои косноязычные попытки ответить терпят крах. Торжественный спич в честь чутких людей, выручивших таежную душу, угодившую в запойный капкан, не получается. Горин косоротится, выливает остатки из бутылки и режет без обиняков:
– Хрон ты, дед!
Подобным приговором меня не смутишь. С трудом соображаю, что настало время и откланяться...
Михаил опережает меня.
– Гена! Отвези Петровича домой. Стужа несусветная, не дай Бог, замерзнет по дороге. Заодно узнаешь его место обитания.

Скачать полный текст в формате RTF