– А куда еще хуже? – Подала голос Аська. – Шляется ночью, непонятно где, непонятно с кем, дымит как паровоз...
– Ты курила? – С болью в голосе спрашивает Мишка, сжимая мою руку, – Лена, ну что такого произошло?
Слеза катится по щеке. Ну, как ему, такому хорошему, доброму объяснить, что я в этом мире никому не нужна?
– Ну, что я тебе говорила? – злорадствует Ася.
– Помолчи!
– Ты это кому рот затыкаешь?
Начинается перепалка. А я тем временем, всхлипывая, считаю в трубке гудки.
– Да.
– Мама?
– Лена, где ты? Ты снова ушла из дома?
– Нет, мам, я уже вернулась.

Валя ЛУКАШУК,
Красноярский литературный лицей

ШЕСТАЯ СВОБОДА

Мальчик! Мальчик, не уходи. Ты же видишь – здесь много игрушек. Все они для тебя. Честное слово. С ними можно играть. И они не ломаются. Мальчик, они не ломаются никогда. Они остаются с тобой. Но за эти игрушки надо платить. Ты уже знаешь, что за всё надо платить, да?
Ты уходишь, да, мальчик? Ты вернёшься, я знаю. Ты уже сделал свою первую покупку. Теперь ты свободен сам выбирать свои игрушки. Навсегда.

Парень, погоди. Обернись. Ты только вошёл и уже собрался уходить. Нехорошо. Ты ведь не просто так здесь. Чего тебе не хватает? Чего боишься?
Может быть, ты хочешь ничего не бояться? Ну, в твоём возрасте все этого хотят... Такой свободы для тебя пока нет. За неё платят очень дорого – своими привязанностями, поступками, которые будут вспоминаться в страшных снах... Хотя страшных снов тогда, может, и не будет... Тебе такую цену не заплатить. Это и хорошо...
Вот ты и уходишь, парень, взяв с собою свободу от тех, кто навязывает правила игр. Плата за это – одиночество, это сперва одиночество, а потом уже придёт боязнь привязаться, а затем – боязнь потерять. Свободу от чужих игр ты приобрёл в кредит. Да, это нечестно. А ты чего хотел? Впрочем, иди, парень. Не оглядывайся.

Юноша, почему ты плачешь? Она не любит тебя? Тебе плохо и больно? Почему же ты пришёл сюда, юноша? Здесь нет той свободы, что ты ищешь. Чего ты ждёшь – спасения от всего и сразу? Так не бывает. И никогда не было.
Ты говоришь, что пожертвуешь всем для неё. Я верю тебе, юноша. Ты любишь её. Иди к ней, иди. Не оборачивайся. Уходи, ты уже получил свободу – свободу от себя ради другого. Учти, ты будешь страдать. У тебя не останется совсем ничего. И она не спасёт тебя... а может, и спасёт... Ничего не знать заранее – это тоже плата. Иди, иди.

Господин... Гражданин... Товарищ... Да, теперь у тебя чересчур много имён. Что с тобой? Ты давно не заходил сюда. Может, боялся. А может, тебе и без свободы было неплохо. Но теперь-то ты здесь.
Значит, ты ничего не знаешь, не понимаешь, и не видишь смысла жить дальше, да? Это серьёзней, чем в пятнадцать лет. И даже серьёзней, чем в семнадцать. Что же ты возьмёшь на сей раз? Мне правда интересно – что?
Эх... Уходи, уходи. Не гляди назад. Угораздило же тебя взять такую свободу, свободу от неясного и непонятного. Мир из чёрного, белого и девятисот девяноста девяти полутонов. Зачем он тебе такой сдался, ну объясни ты мне... Дурак ты, дурак. Иди уж...

Старик, ты ко мне? Заходи, заходи... Как живёшь? Сам вижу, что отвратительно. А ведь так всё начиналось... Ну, что тебе нужно? Та самая свобода, да? Та, за которую человек платит больше всего? Ну, иди, иди сюда.
Ты улыбаешься. Нелегко признавать собственную слабость и глупость. Терпи. Это плата такая... А ещё в плату включается страх. Но сейчас у тебя его нет, так? Это, в общем-то, неважно. Ты платил страхом всю жизнь. Считай это предоплатой, что ли... И подойди чуть ближе.
Ну, вот и всё. Ты свободен... Удачи тебе, друг. Уносите его...

С улицы можно было увидеть, как хозяин магазина переворачивает табличку на двери надписью “Перерыв” наружу. Любопытный бы разглядел, что после этого старик подходит к прилавку, достаёт откуда-то сигареты и чашку холодного кофе, потом садится на стул и закуривает, запивая дым горьким напитком. Это было его свободное время, и он тратил его, как хотел.

Светлана КНЯЗЕВА, гимназия №10

* * *
Сила есть – ума не надо.
Это знаем с малых лет.
Бойкий мальчик из детсада
Заряжает пислотет.
Пусть оружие – игрушка,
Каждый мальчик с ней растёт.
Но потом большая пушка
Из его руки убьёт.
Кем родятся его дети?
Как их встретит строгий свет?
Кто теперь за них в ответе?
Чёрный папин пистолет?

Настя КАНАЕВА, гимназия №10

ДАМА МОЕГО СЕРДЦА

Я так люблю эти преданные глаза, милые и родные. Ты влилась в нашу семью холодным утром января, такая пушистая и весёлая.
Твой хвостик безустанно виляет и сейчас, порой мне даже кажется, что ты им не управляешь. Маленькие остроконечные уши с лёгкостью улавливают все интонации моего голоса. Ушки живо подёргиваются, когда рассказываю тебе о своём сложном дне, и ты