Только мгла и усталость.
Ей не вспомнить уже о своей
Бескорыстной работе,
Быть Христовой послушницей ей
При незрячем народе
Не достойно.
Устала вмещать
Добродетели мира,
И болеть, и других защищать!
Ниспадает порфира
Красоты и смиренья.
Конец –
Наступает измена!
Надевайте ж терновый венец
Сладострастного плена.
Мы не в силах исчислить её,
Покорить, уничтожить,
Но способны продлить забытье,
И грехи преумножить.
Пусть сочится по тайным стезям
Наслаждения плазма.
И на смену небесным слезам –
Упоенье оргазма
Сотрясает рыданиями
Наши темные своды.
Так сочтёмся… сравнимся с людьми
В пониманье свободы.

И ударил томительный гонг.
С пирамиды отчаянья,
Чтобы грозные Гог и Магог
Начинали венчание.

XII
Ах, как, Господи, теплится свет
В красноватой лампаде…
Как двоится судьбы силуэт,
Как глядит Христа ради
Криворукий олигофрен,
Ожидая в притворе.
Я и сам среди храмовых стен
Утишения горя
Шёл искать…

Там декабрьской зарей
Сквозь морозные стёкла
Был окутан церковный покой,
Там неясно и блёкло
Лики тихо глядели с икон
В полумрак предвечерний.
Пуст был храм…
Лишь чуть слышимый звон –
Блики малых свечений
В люстрах дрогнули. В правом крыле
Вдруг послышалось пенье,
Свечи затрепетали во мгле,
Тут же, через мгновенье,
Выйдя крадучись из-за колонн,
Я увидел венчанье.
Золотая – Она. Смуглый – Он.
Аналой со свечами,
Крест, Евангелие. Дьякона бас.
Глас священника. Хоры.
Окольцованный золотом час,
И счастливые взоры.
И венцы в драгоценных камнях,

Словно свет благодати.
Трижды благословения взмах –
Божьей славы и знати
Возглашение! Чаша с вином.
Жениху и невесте
Упование лишь об одном –
Век и дале быть вместе.
И – под пение райских хоров –
Трижды вкруг аналоя.
Совершилось. За горестный ров
Отошло все былое…

Нет невесты, я снова один
Средь пустынного храма.
В царской вотчине – простолюдин
С вечной болью Адама.

XIII
А поныне – видение дна
Искаженье обряда.
Анна, нега, нагая – она
В круги тёмного града
Введена. Окружают её
Тени, тени и тени,
Тьмы тягучее небытиё,
Голубое цветенье
Редких факелов, пепел, туман,
Шелест вечного страха,
Над кумирней звезда Адамант
И – позорища плаха.

– Принесите алмазный венец
И фату с жемчугами!
Будет Анна, как меч-кладенец
Упокоена нами,
Будет сладко томиться в бреду,
О себе не воспомня,
Ни мольбе, ни любви, ни стыду
Страсть забвенья не ровня,
Эрос будет ей мужем навек,
Наркотическим мужем…
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
И на плечи – фата, словно снег.
И – лукавым окружьем
На чело золотая змея,
Что себя же сжирает
Опустилась… Не смерть ли моя
В изумрудах играет?

Во змеиных очах расцвели
И горят бриллианты!
И звучат словно из-под земли
Мантры, сутры и тантры.
Вопли трубные. Мерная медь.
В ритме культовых пений
Вьётся, просит уснуть-умереть
Льстивый дух воскурений.

Капля семени в алом вине
Закипела, ликуя.
Губы дрогнули, словно во сне
Жезл власти целуя.

Обернулась метелью фата!
И – венчанье итожа –
От стыда, навсегда, в никуда,
На высокое ложе.