не приезжай, прошу тебя. Ивану Игнатьевичу вредны продолжительные перевозки. Целую, твоя тётя Зина.”
Записка выпала из моих рук.Мне было страшно. А главное, я не мог ничем помочь. После шока я вспомнил о втором конверте. На нём было написано: “Приятель с того вечера, Ивану Игнатьевичу Биршукову.”
— Дед, тебе письмо, — крикнул я.
— От кого?
— Не знаю, тут написано, от старого приятеля с того вечера, — на этот раз, вместо хриплого голоса деда, в ответ я получил ненавистный взгляд приковылявшего ко мне старика.
Он взял письмо из моих рук и уйдя на кухню, сжёг, не прочитав, — похоже, у Игнатьича проблемы, и чем- то они теперь связаны со мной. Я промолчал, хоть мне очень хотелось спросить. Он знал тот вопрос, который непрерывно кружился у меня в мыслях, но проигнорировал.
Неделю длилось затишье. Игнатьич прекратил злиться, стал таким, как прежде.
Сегодня вечером и как всегда раньше, сели мы у окна. Он долго молчал, потом посмотрел на меня и сказал:
— Знаешь, Петь, я ведь не хочу ругаться с тобой, сам суди, стар я , а тут переживания, так и умереть не долго, — мне не по себе стало, даже мурашки по спине. Ну зачем я всё так легко ломаю, зачем. Как баба, управляем любопытством.
— Знаю, — сказал он, — ты не виноват, мне сразу надо было тебе всё рассказать. — Ты это про тир говоришь?
— Да, про тир, — повторил он, — это не игрушка — орудие убийства, даже так можно сказать.
— Я засмеялся, удивляюсь самому себе, чего тут смешного?
— А не игрушка это в том, — продолжал он, — что если попадёшь в первую цель, то ты будешь жить, пока эта лунка под номером один не проделает весь круг и не встанет на прежнее место, кто бы ни стрелял далее в остальные двенадцать лунок. — Ты сегодня телек смотрел?
— Не издевайся. Ты не знаешь, что бы было, если бы я не остановил тебя, глупец.
— Дед, тебе в психушку или на телевидение надо, — Дед закрыл лицо руками.
— Дурак я , знал ведь, что не поверишь, нет, сказать надо было, дурак, дурак.
— Ну хорошо, допустим, это правда, кому принадлежит эта смерть? — Не знаю, не помню, я не поверил тогда ему, да и не хотел верить. Мне было не до его выдумок, я думал об отце.
Однажды, я наткнулся на ящик с бумагами, когда проводил генеральную уборку. Игнатьич разрешил мне его взять.
Поверх кучи бумаг лежал дневник.Его я прочел первым. И вот что я вычитал: “20 июля.
Сегодня я познакомился с одним парнем. Он показался мне очень странным, собирает всякие сувениры, как помешанный. Наверное, дома у него их тысячи.
День сегодня жаркий, в клуб не пойду. Какой спорт тут, когда дышать от жары нечем.
У Михи скоро день рождения, сегодня приглашение получил. Что бы подарить? Да ладно, завтра придумаю.
25 июля.
Во день вчера был! Мишка на славу потрудился, стол был хоть и скромным, но всё равно праздничным, перестановку сделал, видно, весь день работал над этим, ко дню рождения готовился. Наприглашал гостей, даже этого чудака Эдгара позвал. Половина гостей мне были не знакомы, среди них я запомнил лишь юношу с маль

чиком трёх лет. Да он мне в память и влез, потому что всё время с малышом этим возился как отец.”
Я ещё раз прочел всё написанное, пытаясь понять о ком идёт речь.Дед никогда не рассказывал ни про Мишу, ни про Эдгара, ни про парня с мальчиком, да почерк у Игнатьича не такой. Хотел я сначала спросить у деда, чьи записи, но передумал.
Дальнейшие страницы дневника были вырваны, так что мне ничего не оставалось, как копаться в других записях. Вскоре мне это надоело, но я продолжал перекладывать бумаги, всё равно делать нечего. Прошло время. Я сидел перед опустевшей коробкой, на дне которой лежали два конверта и обрывок газеты. Письмо № 1
“Здорово, старик. Давно тебе не писал.Вот думаю: зачем тебе взбрело в голову подарить племяннику эту дьявольскую игрушку? Разве он что — нибудь сделал тебе, за что ты мстишь, или ты просто играешь, Эдгар? Напиши мне, как друг. Ты спросишь, откуда я узнал, не правда ли? Я просто в газете прочитал, отвечу я тебе. Как раз вырезал то место, где прочитал про тот вечер. Будь осторожен, подозрения падут и на тебя. Почему, сам знаешь. Удачи, Эдгар. Твой верный друг.”
Захватив письмо, я пошёл в спальню. Старик читал толстенную книгу, не обращая на меня ни малейшего внимания. Я подсел к нему на кровать. Мой голос прозвучал КАК гром в пустыне, нарушив тишину комнаты. — Ты же простил меня?
— Простил, простил, — промямлил он как спросонок. Интонация его явно означала, что я ему мешал и что б отстал.
— Извини, что потревожил, я недолго. Хочу только спросить.
— Валяй, — буркнул он не отрывая глаз от страницы.
— Слушаю.
— Скажи, кто такой Эдгар?
—А, ты об этом. Эдгар — это старый приятель с того вечера.
— Не понял.
— Помнишь, письмо приходило?
— Ну?
— Так это он писал.
— А что он этому Мише подарил?
— Да тир он подарил.
— А парень с малышом — кто?
Он видно понял, что пора усмирять моё любопытство.
— Всё, ладно, иди давай. Недолго называется. Детектив чёртов. Делать было нечего, я пошёл читать дальше.
Письмо №2.
“Здравствуйте, Иван Игнатьевич. Вы меня тот час вспомните. С нашего недавнего знакомства я назвался Алексеем Николаевичем. Припоминаете? Так вот, причина, которая заставила меня написать вам, связана опять же с Эдгаром. Мы приметили кое-что. Оказывается, Эдгар присутствовал на тех праздниках, после которых кто-либо из гостей или сами хозяева по неизвестной причине умирали. Хозяевам Эдгар дарил лишь свои странные сувениры, которые с течением времени и обстоятельств возвращались к нему обратно.
Помните, на Мишином дне рождения он тоже присутствовал, да? И подарил тир. Сейчас тир у вас ведь? Эдгар захочет вернуть свой “подарок на прокат”, так что берегитесь.