Чем же не угодили “родной” советской власти эти восторженные, наивные певцы новой жизни, эти революционеры от искусства? За какие такие грехи лишали их не только возможности творить, но и жизни?.. Лишь одного уж очень “виноватого” нашел я в поминальном списке советских пионеров “искусства будущего”. В 30-е годы в Твери жил и трудился руководитель колористической лаборатории знаменитой текстильной фабрики “Пролетарка” П.П.Кондрацкий, писал интересные книги о теории цвета, о цветодинамике, сделал световой инструмент, о нем писали советские газеты. После войны его не стало, исчез. Мой московский коллега и приятель журналист В.Орлов долго искал “концы” и выяснил: Кондрацкого репрессировали за коллаборационизм. Когда Тверь находилась под немцами, он, оказывается, делал мыло в своей лаборатории и продавал на базаре, чтоб выжить. Приговор расстрельный сотрудничество с оккупантами. Других, виноватее — не оказалось? Тех, кто допустил немцев за несколько недель войны до ворот “Пролетарки”... Вальпургиева ночь из гетевского “Фауста” — лишь добрая сказка по сравнению с тем, что творилось тогда. Варфоломеевская ночь — лишь репетиция... Все смешалось, все перевернулось, еретики стали иезуитами, под лозунгами социальной справедливости свирепствовала инквизиция. И никак не могу понять до конца, — как все-таки это случилось? Как могло быть? Дело в том, по-моему, что в нашей великой, но отдельно взятой великой стране — как расплата за несвоевременный рывок во времени — к власти пришли лемуры, которым даже Мефистофель не указ, слишком интеллигентен. И имя им, лемурам — легион. Как ни заклинал поначалу В.И.Ленин уважать все знания, “которые выработало человечество”, — старая культура, бывший уклад и быт были уничтожены. Образовался вакуум. И вырвалась, выплеснулась наружу темная, нечистая сила, — как при кессонной болезни. Чужая душа, как известно, потемки. Их душа, если есть она, душа, у лемуров, — тьма. Одним словом, нелюди. И людям понять их, наверно, просто не дано...
Люди делали свое дело. Несмотря ни на что. Продвигались вперед и идеи “Gesаmtkunstwerk” — и у нас, и в других странах, где хватало своей, быть может, более привычной и ухоженной нечисти, своих упырей. В течение многих лет я переписывался с из

Обложка специального “советского” выпуска международного журнала “Leonardo” с фотографией реконструкции макета светового памятника Революции (№5, 1994 г.)

вестным английским светомузыкантом Ф.Бентамом. Он прислал мне свою книгу, где высказывалось сожаление о подчиненности нового искусства на Западе низким коммерческим целям, не в пример социалистическим странам, где возможно создание такого, например, уникального аудиовизуального театра, как “Латерна магики”. Несколько лет назад я встречался в Праге с режиссером “Латерна магика” Иозефом Свободой. Он признался, что, невзирая ни на что, сам он остается социалистом по убеждениям. В этом с ним я солидарен. Но добавлю, большую часть из своих 600 постановок ему удается осуществлять все же на Западе... Человечество еще долго будет читать “Коммунистический манифест”, книгу о призраке, долго шлявшемся по свету, по Европе, чтобы ненароком “забрести” почему-то именно в наше “село”. Что получилось в итоге — мы знаем, и не будем об этом. Наша повесть о том, как жилось тогда революционерам от искусства — на примере нашего героя, художника Г.Гидони.

2.От Светового памятника Революции — к бассейну “Москва”

Осенью 1987 года в Казани была проведена Всесоюзная школа-фестиваль “Свет и музыка”. В рамках этого мероприятия на трех этажах выставочного зала Союза художников Татарстана была развернута обширная экспозиция работ, так или иначе связанных с тематикой фестиваля. Наряду с произведениями В.Кандинского, А.Родченко, Д.Бурлюка в ретроспективном зале в качестве центрального элемента экспозиции был представлен макет Светового памятника Революции ленинградского художника Г.И.Гидони. Представлен он был на фоне росписей со знаменитым Памятником III Интернационалу В.Татлина. Этим подчеркивалось, что оба памятника принадлежат одному и тому же времени, в равной мере символизируя новаторские поиски молодого советского искусства. Но если следы татлинского памятника, пусть и с трудом, через годы умолчания, все же дошли до нашего сегодняшнего зрителя, и, как отмечалось уже выше, практически ни один современный альбом, посвященный искусству послереволюционного авангарда, по сути дела, не обходится без его изображения, то не менее значительный, по нашему мнению, Световой памятник Революции Г.И.Гидони до