К сожаленью, не тянет спать.
Гастроном, фонари, голуби.
Солнце пытается встать.
А жизнь не сложней, чем голая
женщина у пруда,
когда не составит труда.

На подоконник упал волан.
Флагман орёт в заливе.
Тяжелее асфальта волна
в глухонемом порыве
что-то такое сказать
начинает сползать.

Прогноз обещает штиль.
Но будь внимательным –
Будь внимательным! –
ведь то, во что упирается шпиль,
извивается
живым прилагательным.

ЛЕТУНЫ

Мы вылетели – камнем из рогатки,
горох об стену, дробью в белый свет.
Мы наигрались в классики и в прятки:
– Гудбай, – телячье, босоногое, – Привет!

Мы вылетели. Гончие собаки
пошли по следу и подняли лай.
А мы надели красные рубахи:
– Налить стаканчик красного? – Валяй!

Мы вылетели. Ветер сподтишка
ударил в облака, проделал дырку.
Как отличить осла от ишака?
Как миновать бутылку и бутырку?

Мы вылетели. Чётки камнепад
по бусине скидал на дно ущелья, –
так грохнуло! – что если там был ад,
то от чертей не будет нам прощенья.

Мы были на краю и у стены
и не за всё успели расквитаться.
Мы вылетели. Где вы, летуны?
Нас разнесло по миру, как китайцев.

Мы вылетели. В общем, пух и перья
покрыли белым трауром империю.

ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНОЕ

Дорога, спутники сопят
внутри гремучего колосса, –
стучат, размашисто стучат
его квадратные колёса.

И смотрит женщина в окно,
где мрак ночной и ветер воет.
Прилягте, стоит ли оно?
Всё порастёт быльём-травою.

Условный поезд в точку Б
бежит упрямо меж мирами
и время булькает в трубе,
как не востребовано нами.

Прилягте женщина, ведь вам
в любви, в быту – усилий вдвое,
чтоб возвращался в свой вигвам
к теплу и ласке пахарь-воин.

И вы ложитесь. Простыня
прозрачна формам, как бумага
прозрачна свету: для меня –
вы обнажённее, чем Маха.

Вагон качается, качает
звезду в окне, и в сон клоня, –
сползает на пол простыня
и ничего не обнажает.

СЮР-МЭН

Ему снесло истребителем голову,
ногу он оставил в Африке,
желудок у него фарфоровый, –
с такими атрибутами он ходит по городу:
мыслями – в космосе, шеей – в шарфике,
принимаемый за своего фараонами, –
переодетого, засланного, внедрённого.
Он не чувствителен к приступам времени,
вследствие этого – рад скитаться,
но иногда заклинивает в тазобедренном
и он падает в смесь воды и кремния,
проклиная кошек, луну, китайцев.

* * *

Не ходи, на улице не время,
вызови нарколога-врача, –
будь камин, смотрели б как поленья,
обгорая, корчатся, трещат.

Психотропно хлопнули ресницы, –
не в глаза, не надо так в упор:
никакого смысла торопиться,
если задержался до сих пор.

Не держи, свободу дай скитальцу
окунуться в небо головой.
Шизофреник-осень режет пальцы
острой, как последней, синевой.

г. Кемерово