– Есть гандоны?
Я дал “гандоны”
и в пробирочке – сульфидин.
Подфартил мне знакомый медик.
Чтобы меньше со мной – возни:
– От припадков, – сказал, – вот эти...
И от триппера вот... возьми.
Мне теперь не житье – житуха:
оснащен
                    и одет – сполна.
Вот ведь, братцы, какая штука!
Затянулась, видать, война...

* * *
Не люди, но нелюдь
Войну начинает,
Пузатые бомбы чумой начиняет –
Ученая нелюдь,
Натасканный сброд.
Народ ни при чем –
Не виновен народ:
Окормленный злобой,
И зельем опоен –
Он замертво пьян,
Он живьем упокоен,
Он вымочен,
Высушен,
Выжжен огнем –
Погиб он,
Лишь память бессмертна о нем.

* * *
Полдень сумрачный и потный –
Эко серость разлита!
Как вода, на ощупь плотный
Воздух. Давит глухота.

Либо полдень.
                    Полночь либо
Прохромала не спеша.
Мокро дышит, словно рыба,
Охладелая душа.

Отчего она не слышит?
Не покличет никого?
Нет людей?
                    Сама не дышит
Мимо тела своего?

* * *
Оставляют силы, оставляют:
грудь в крови,
глаза мои – в поту,
встану вот – и пусть в меня стреляют,
лягу – и травою прорасту.

Василечком стану –
                    синим-синим,
цветиком у страха на краю.
Ой, меня ли покидают силы,
ой, не всю ли родину мою?

* * *
Я один в окопчике живой:
Всех перестреляли, схоронили,
Сгнили шубы,
Обелиски сгнили.
Я один в окопчике живой.

Я давно не прячусь от огня.
Кожа пожелтела, как из воска.
Пули, отряженные для войска,
Сыплются и сыплются в меня.

Я встаю – свинцовый и шальной,
я хожденья постигаю навык.
А земля, как лодка –
                    с боку на бок! –
Миг – и захлебнется подо мной.

Мы – на шарике пустом.
Мы – на шарике земном.
Под мороженым листом,
в землю брошены зерном.

Ах, какой холодный шарик!
Под рубахой ветер шарит,
снег не греет,
смех не греет –
греет зуд, собачий зуд:
вши от холода звереют –
кости мерзлые грызут.

* * *
Соломой покалывает бока.
С похмелья раскалывается башка.
Не спят и ребята.
Как вши, их грызут
тревоги – да что за черт? –
сырую натягиваю кирзу,
гляжу в пистолетный зрачок.

Войны арифметика очень проста.
Иду. И шагах в четырех от куста
к забору столбом незаметно встаю,
как взводный, когда – в строю.

Мир залит луной.
                    Удивительно пуст.
Озноб до зубов берет.
Но вот разгибается черный куст
и делает шаг вперед.

Идет, как к барьеру, минует стога,
открыт в напряженье рот,
но – вольтова вспыхивает дуга! –
лишь эхом ответили берега.
Храпит за стеною взвод.

Мой враг на сапог мой упал головой.
Струится луна изо рта.
Войны арифметика очень проста:
Из двух – один,
Не один – из ста
С войны не придет домой...