Нина ГОРЛАНОВА,
Вячеслав БУКУР
ТРИ РАССКАЗА
ВЕСЬ ЭТОТ ДЖАЗ
У нас, если вы не знаете, еще сохранились остатки красного
крепостничества.
Приезжает в педучилище управляющий из села и сразу проходит к директору.
Из-за глухой двери под дуб доносится:
– Сто-сто пятьдесят...
– А может, двести?
– Нет, сто пятьдесят человек и кормежка.
Дальше, кажется, начинается что-то сугубо интимное, резко понижаются голоса...
В общем, секретарша с трудом уловила только два слова: “банк” и “счет”.
Дождь, холод. Подшестерка угрюмо заметил:
– В прошлом году я в это время откинулся – тепло было!
Лихорадочно брились, по три “Орбита” закидывали в мощные ротовые полости
– ну, прямо хоть сейчас в рекламу! Уже за полдень показывали часы!
– По коням! – сказал Васильич, похожий на секретаря давно забытого Н-ского
райкома. – Студентки к нам из города приехали! А мы все еще здесь! Этот
соплежуй уже вымыл транспорт, нет?
Шестерка пробормотал:
– Какие-то предъявы непонятные погнал.
– Это ты что-то сказал или просто твоя шея скрипнула? – привычно построжил
его Васильич.
Васильич иногда напрягал мускулистые брылы – вот-вот начнет произносить
речь об исторической роли братанов в России. У него новый костюм невозможно
прекрасного цвета с чуть фиолетовым отливом! Верх мечтаний – черная шелковая
рубашка!
Джип уже сиял. Он был живее своей живой начинки, подбадривал, мигал полировкой:
сегодня прорвемся, а то два дня что – девушки в поле, а вы с Эрнестом
квасите вповалку.
Хорошей формы бритая голова Васильича спереди предъявляла лицо все в заломах,
как на его пиджаке. Улыбка пикировала вбок: он каждый день ее так укладывал
перед выходом.
На третий день, на середине девятой бутылки водки “Вальс-бостон”, Васильич
вдруг закричал:
– Денис! Денис!
– Что? Кто? Какой Денис? – Захотел ясности Эрнест, хотя глаза его уже
сами закрывались.
– Из-за ваших телок внука уже неделю не вижу! Да и телок тут шаром покати!
– Девушки в поле, – бдительно прохрипел Эрнест, приподняв голову.
И больше ее не опускал.
История, пролившаяся из бодрых брыл Васильича, была настолько освежающа,
что Эрнест даже встал и начал расхаживать по клубу.
– Сыну надоела Светка, он ее бросил. Но оказывается, сделал ей ребенка,
который Денис, который моя кровь-кровинушка! – Васильич задышал, подошел
к Эрнесту, схватил его за руку, сжал и помял обручальное кольцо.
История готовилась политься дальше, но Эрнест все время отвлекался. Он
пытался изящными своими
музыкальными пальцами выправить кольцо – ведь давит, и палец
уже нежно синеет. Какой синкоп навалился!
– Слушай сюда! – рявкнул Васильич. – Что ты копаешься?
Эрнест показал руку. Васильич двумя движениями вернул кольцу прежнюю форму
и продолжал:
– Светка эта как бы думает: рожу – вдруг убьют, скажут – не нужны дети,
а если сделаю аборт – скажут – как только тебе пришло в голову лишить
жизни нашу породу. И она – такая чумовая – схитрила: родила и оставила
Дениса в роддоме. А он в нас весь, кулачищи – во!
И Васильич снова ринулся к Эрнесту, хотел в доказательство родовой силы
руку помять. Но Эрнест спрятал обе руки за спину, приговаривая:
– Дальше, дальше рассказывайте! Чем все закончилось?
Тогда Васильич схватил Эрнеста в охапку, похрустел им и продолжал:
– Конечно, тут приезжают иностранцы, хвать этого Дениску – типа усыновить!
Такого всем хочется! А в графе “отец” наша фамилия. И они заявляются,
два скелета, один из них переводчик: подпишите, разрешите.
– А мать Дениса что – подписала? – ощупывая ребра, спросил Эрнест.
– Светка-то? Подписала. Она сейчас об х..и спотыкается... А сыну моему
в это время навесили срок за наркотики, поехали мы к нему. Он обрадовался:
есть, типа, для кого поляну косить, уже три года Дениске, ты, батя, его
забирай!
Голос Васильича дрогнул, повлажнел, он посмотрел на Эрнеста, но тот шарахнулся
в дальний угол. Тогда Васильич схватил громово храпящего шестерку и похрустел
им. И продолжал:
– Дениска мне рассказывает, что на Новый год в приюте ему Дед Мороз очки
подарил, ну, ему подогнали так под видом подарка. А он подошел к воспитательнице
и закричал: “Вы знаете, я вас вижу, вижу!” – И Васильич не смог сдержаться,
зарыдал.
Его камарилья привычно очнулась, поднесла ему полный стакан “Вальса-бостона”.
Васильич проглотил, рявкнул:
– Поехали!
Эрнест с облегчением понял, что они помчатся, удало вскрикивая, бешено
перегазовывая и вставая иногда на два колеса, ужинать в городской ресторан.
– Все козлы! – кричала бригада.
– И вы козлы! – мимоходом оскорбили они деревья.
– Вы-ы... злы-ы... – возражало им эхо.
Скачать полный текст в формате RTF