– Так вот лучше.
Они встали. Начали расталкивать тревожно спящих людей. “Давайте, встаем. Надо идти”. Кто-то встал, но некоторые все ещё валялись на земле, отказываясь подняться, отказываясь верить, что мучения только начинаются. Только через двадцать минут все были на ногах. Неровно, но как-то вместе, сплочено они побрели к лесу. Так прошло ещё тридцать минут.
Когда большинство, казалось, обезумело от усталости, отсутствия еды и питья, в отдалении послышалось угрожающее “Тр-тр-тр-трррррр”. Ещё не очень громко, но ясно слышался приближающийся гул мотора. Мотора вражеского. Все замерли. Крик застыл на устах всхлипывающей девушки. Следующие три секунды, казавшиеся тремя вечностями, никто не решался признать факт “все пропало!”. Первыми опомнились женщины:
– Бежим, – сказали они, сказали разом. Страшно прозвучали эти спокойные голоса тихим утром, когда тишину нарушает только приближающийся звук мотора “мессера”.
И они побежали. Выбиваясь из сил, падая и снова поднимаясь. Лес был близко. Но звук мотора был ближе. Самолет уже показался справа от них, следующий  – сзади, затем ещё двое. И лишь тогда немцы начали стрелять. Солдат и две женщины упали мгновенно, как подкошенные, но это не могло остановить спасающихся, так как за ними гналась смерть. Нет. Смертей было четыре... Снова стрельба. Упало три мужика из гражданских. Один самолет подлетел совсем близко – метра четыре над землей. Солдаты и офицер на бегу открыли огонь, но они стреляли через спину, да и что может сделать пистолет против самолета? В следующий миг самолет разорвало на куски. А вместе с ним и лейтенанта Юру. “Вот оно что”, – у Антона мелькнула мысль, – “Юра, где ты припас противотанковую?!”
Они все бежали. Свист ветра. Усталость. Одна из женщин упала, на неё налетела другая. В следующий миг их накрыла смертельная очередь пуль. Снова стрельба. Справа от Антона упал ещё один солдат. Он взглянул налево – ещё жива одна женщина и та плачущая девушка. Он посмотрел вперед. Лес чернел прямо перед ним. И он, откуда только взялись силы, рванул вперед с удвоенной скоростью. Вот он! Вот он! Тридцать метров, двадцать пять. Шум “мессеров” почему-то стал тише. Нет, они не улетели, конечно, но ушли на второй план. Зато совершенно четко слышался стук ботинок о землю, не его ботинок... Справа от него бежала девушка, та самая девушка. Она бежала с той же скоростью, что и он, так же стремительно. Мир посерел, время замедлилось стократ. Был только он и она, и двадцатиметровая дорожка до леса, до финиша... Мысли бежали быстрее их владельцев. Он и Она вместе поняли, что до финиша добежит только один. Они поняли, что победитель – тот, кто опережает противника хоть на доли секунды. Какие глупые мысли... Когда из двадцати человек, отдыхавших полчаса назад, в живых осталось только двое, когда за тобой гонятся три вражеских самолета, а перед тобой чернеет спасительный лес, какие тут могут быть философские мысли?! Но они были у них. Точнее, теперь только у нее. Он же больше никогда ни о чем не думал, он остался там, в поле, из которого он так хотел вырваться. Она же добежала.
Она спаслась.

* * *
...Тук-тук-тук. Как бешено стучит сердце! Как быстро мелькают деревья! “О, боже, когда это кончится?!” – мысленно кричу я. Страх. Ужас. Невыносимая усталость. Так больше нельзя! “Держись”, – говорит кто-то. “Не могу! Не могу-у-у!!!!”.
Обрыв появился внезапно. Лес кончился, я выбежал, я выдержал, выдержал...
Зрители ликовали. Они вскакивали с мест, кричали, вопили от восторга. Ещё бы – я добежал. Передо мной зияла пропасть. Один шаг. Всего один шаг... “До конца. До конца”, – стучало в моей голове. Надо, знаю, что надо. Я шагнул и закричал... нет, не боль (этот барьер уже давно пройден), просто по спине прошла судорога... и прорезались крылья! “Все! Приплыли...” – грустно подумал я – мальчик, бегущий к лесу, солдат, не добежавший пары метров до спасения, плачущая девушка, – “Только орлиных крыльев не хватало. А, ладно!” – и полетел. Легко и красиво. Будто бы всю Бывшую жизнь тем и занимался, что летал. Приятно. А, воспарив, с высоты птичьего полета, острым орлиным взором увидел, что далеко-далеко внизу родился ребенок... “А-а-а-а”, – началась ещё одна жизнь. Жизнь, пока ещё уверенная, что в ней Не Будет Войны.

Маша ШАБАЛИНА,
11 класс, Минусинский район, с. Лугавское

ЛУННАЯ СОНАТА

Нет солнца-трудоголика.
В осенних отпусках.
Вечерняя символика
На спящих облаках.
В ночи соната лунная
Все звучней и нежней.
Скрипичная и струнная
Строка плывет по ней...
Продолжить песню звездную
Спешит скрипач-сверчок,
Но, тронув звуки росные,
Остановил смычок.
На тополь дождик крапает,
Не спят его глаза...
Из раны сердца капает
Смолистая слеза.
Хрустальная прелюдия
Меж теней сосняков...
Стихи – как волны лунные
У сонных берегов.

Мария ПЕТРОВА,
10 класс, г. Шарыпово

ПЕРВЫЙ СНЕГ

Осень устала сама от себя,
Тихо у печки свернулась, как кот.
Вслушайся: слышишь, как возле тебя
С неба осеннего что-то идет?
Слышишь, как он опускается вниз
Тихо на листья, траву и дома...
Слышишь, он – Первый... и белый, как рис,
Шепчет тихонько, что скоро зима.