Майя ВАЛЕЕВА

АНДАЛУЗСКИЙ БЫК

Городок Кастуэра, в центре провинции Экстремадура, мало чем отличался от тысяч таких же маленьких городков, разбросанных по всей Испании. Причудливые отроги Сьерра Морене со скальными выступами на вершинах, подступающие к нему с восточной стороны, весной изумрудно зеленели, покрываясь россыпями красных маков и многоцветьев полевых трав. Но к осени, выжженные солнцем и вытоптанные овцами, холмы становились сухими и желтыми, и ветер, прилетающий с дальних гор, нес по склонам облака мелкой красноватой пыли. Овечьи пастбища, перегороженные бесчисленными каменными заборчиками вдоль и поперек склонов, окружали город. Древние извилистые улочки лениво ползли вверх к подножию холмов. Стены домов смыкались между собой, пестрели причудливыми фасадами, крошечными чугунными балкончиками, на которых пышно цвела ярко-красная герань, резеда и душистые розовые петуньи. Внизу теснились лавчонки, полные старинных и никому, кроме туристов, не нужных вещей. Нижний уровень города был заполнен барами, ресторанчиками и таким количеством обувных магазинов, что можно было подумать, что испанцы за день умудряются так истоптать о булыжные мостовые свои башмаки, что каждое утро они должны обуваться в новые. В послеполуденное время над всем этим царил запах гаспаччо, излюбленного блюда кастуэрийцев. Такой великолепный гаспаччо умели готовить только здесь.
В жаркие часы сиесты жизнь в городке замирала. Шелестел фонтан на маленькой площади, мерно били часы на башне. Казалось, что время не властно над этим городом. Века пролетали над ним, а он не молодел и не старел. Признаки цивилизации присутствовали только на крышах, в виде торчащих во все стороны антенн, на которых уютно ворковали горлицы. Солнце, как и тысячу лет назад, падало отвесно на красные черепичные крыши. Люди под ними рождались и умирали, наполняя этот мир причудливостью своих судеб.

Никто из жителей Кастуэры не удивлялся поразительному сходству Долорес с Патрицией, потому что сестры были двойняшками. Обе они были отмечены той особой испанской женской красотой, которая под маской надменного спокойствия таит страстный темперамент. На заре их романтической южной чувственности они зачитывались безумной поэзией Лорки, с упоением участвовали с карнавалах, играли и танцевали в самодеятельном театре. Именно в театре сестры и повстречали братьев-близнецов Хосе и Мигеля Родригесов. Долорес влюбилась в Хосе, а Патриция – в Мигеля. Как они различали друг друга? – для многих было загадкой, а злые языки утверждали, что не различали. Страсть их была бурной, как музыка фламенко, и бездонной, как южная ночь. Они стали скандально известны всему городку тем, что в один прекрасный день, вчетвером, сбежали из дома и тайно обвенчались.
Хосе, избранник Долорес, учился в университете Экстремадуры на журналиста, прекрасно пел и играл на гитаре. Но образование странным образом подействовало на Хосе – он сделался страстным революци

* Ганадерия – испанское ранчо, где разводят быков для корриды.

онером. Когда двадцатому столетию шел 67-й год, видимо поняв, что сделать революцию в Испании ему не удастся, Хосе отправился в далекую Боливию сражаться в отряде Че Гевары и оттуда не вернулся. Детей у них с Долорес не было.

Пако был вторым сыном Патриции и Мигеля. Их первенец, Диего, в пятнадцать лет уехал на заработки в Мадрид. Денег в семье всегда не хватало. Мигель Родригес был художником. Он рисовал пейзажи и продавал их в галереях окрестных городков, а то и прямо на главной улице Кастуэры, по которой бродили любопытные и падкие на все “испанское” туристы. Жизнь художника всегда контрастна: удачи перемежаются с тяжкими творческими и финансовыми застоями. И то и другое Мигель заливал вином и в конце концов спился. Двадцать долгих лет Патриция надеялась, что сможет изменить мужа, но от всех ее увещеваний заняться чем-то более существенным, Мигель мягко отмахивался, улыбался своей все еще обаятельной улыбкой, надевал на седеющие кудри берет, взгромождал на плечо старый этюдник и уходил в горы. Картины его в последнее время никто не покупал.
Может потому, что сестры не получили родительского благословления, оба их брака, хоть и по разным причинам, но расстроились. Долорес все еще надеялась, что Хосе жив и вернется. А Патриция в конце концов бросила Мигеля и вышла замуж за богатого скотовода, дона Сальватореса, старого ее поклонника.
Ганадерия* дона Сальватореса находилась недалеко от Севильи, в местечке Каланос. Земли эти на самом юге Андалузии славились великолепными сочными пастбищами, на которых выращивали знаменитых боевых быков для корриды – “торо браво”.
Путь от Кастуэры до Каланоса неблизок. Патриция хотела сначала приглядеться к своему второму мужу, привыкнуть к странностям жизни на новом месте, и потому сестры решили, что Пако какое-то время поживет в доме Долорес. Мальчик был доволен этой перемене в жизни, а Долорес и вовсе несказанно счастлива. Внешне почти что неотличимая от его матери, тетка безумно любила племянника и баловала его не в пример строгой Патриции.
Дом тетки Долорес напоминал антикварную лавку. Все в нем было старым, комнаты завалены, завешены и заставлены всевозможными вещичками и предметами, назначение которых, в силу их древности, уже невозможно было угадать. Маленькое патио было сплошь увито плющом и виноградом. Грозди его, зе

Скачать полный текст в формате RTF