Ну, а поэт мимоходом
И без особой охоты,
Ищет местечко в обозе, себе на уме.
Путь разделил он с народом,
Но, не набрав обороты,
Прелести привкус смакует в родимом дерьме.

Ехать в обозе комфортно:
Общество в нём первосортно,
Спальный вагон, только поезд идёт не туда.
Плачет за стенкой малютка,
В тамбурах дымно и жутко,
И над Москвою твердеет звезда изо льда.

АНГЕЛ НУЛЬ

Лишь шелест крыл Нуль носит за спиной.
Дух пустоты, он осеняет нивы,
Соединив с приливами отливы
С тщеславьем нищету и торг с войной.
Нуль благ и свят, но ласков с сатаной.
Смиренный и до дна миролюбивый,
Хранит он колыбели и могилы
И схож с твоей женою и страной.
Нуль не уродлив, но и не прекрасен.
Дух компромисса, он со всем согласен.
Судеб премудрость пребывает с ним.
Ему материальность не присуща:
Нуль, как Господь, благой и вездесущий,
В душе твоей присутствует, незрим.

ДЕШЁВАЯ ПЕСЕНКА

Она трепещет крыльями,
Она стремится ввысь.
Её бельё испачкалось,
А авторы спились.

Лететь пока ей некуда,
И некуда ей сесть.
Оденьте нашу песенку
И дайте ей поесть.

Немало покупателей
Великих и крутых,
Вся в нимбах от прожекторов
Эстрада золотых.

Но случай не случается,
И не проходит лесть.
Оденьте нашу песенку
И дайте ей поесть.

Она уже расчётлива,
Она ещё не блядь,
И пальчики запачканы,
И такт не сосчитать.

Солистка гримируется,
Начало – ровно в шесть.
Оденьте нашу песенку
И дайте ей поесть.

ГЕРОИ

Пускай оплачет женский хор
Мир, что войною обесчещен –
Тот, где ахейцы до сих пор
Насилуют троянских женщин.

К чему их подвиги? Зачем
Вновь врать, об этом вспоминая
В связи с Гомером и ничем?
Часть больше целого, я знаю...

Стоят герои на постах,
Уставы накрепко усвоив,
И мир стоит не на китах –
На зверской тупости героев,
Что разбираются в борщах
И руководствуются нюхом.
Молиться можно натощак,
Но воевать – с набитым брюхом.

Гомер, писавший этот вздор,
Был прост, не ведал беспокойства.
Так пусть оплачет женский хор
Мир, обесчещенный геройством.

ЭЛЕГИЯ

Немало попутчиков было весёлых,
Но с каждой верстой отставал я на шаг –
И вот в одиночестве пройден просёлок.
Свернуть ещё можно, вернуться – никак.
Мы ели всем скопом перловую кашу.
Всяк верил, молился и знал свой черёд,
Влюблённый в дорогу неторную нашу.
Но я поотстал и сфуфлил поворот.
Колхоз, из которого мы уходили,
Объявлен банкротом. Теперь там снега.
И надо ж с дороги мне сбиться, мудиле!..
Отстал – и пургой засыпает стога.
Брось, Боже, во тьму мне окошка чинарик!
Так страшно блуждать по сугробам и льдам...
Я помню, что кесарю должен динарий.
Сойдутся пути – я, ей-Богу, отдам.
Я буду платить все долги и налоги,
Я выстрою храм и поверю в народ...

Господь, я не стоил и этой дороги,
Иначе бы я не сфуфлил поворот.
По совести, всё, что меня омрачало,
Оплачено, пусть невеликой ценой.
Под утро сомкнутся концы и начала,
И вьюга залижет следы за спиной.