Дмитрий ПОЛИЩУК
Я ИРИСОВ КУПЛЮ...
БАЛЛАДА О ПАДАЮЩЕЙ ЛУНЕ
Мы сошли с электрички. Всходила луна
полусферой крутой над путями,
на лимонные ломтики расчленена
расходящимися проводами,
раздвигаясь все шире над крышами дач,
выше – над капюшонами елей...
Ближе – виселицы электропередач
на сияющем диске чернели,
где морщинами гор проступали хребты,
швами – кратеров рваных заплаты.
И казалось, воздень к этим ранам персты –
прикоснешься живого лица ты,
все плотней придвигающегося, вот-вот...
Вот, вращаясь, провисло над нами,
перепонакрывая весь видимый небосвод
златокупольными небесами.
И горели и дачи, и скорый состав,
словно в тонкой мерцающей пыли...
Головы до головокруженья задрав,
за бескрайней луной мы следили,
как за чем-то подспудным, не сказанным вслух,
что взошло на себя не похоже
и подробно, как лунное небо! И дух
перехватывало: с нами что же?
А оно оттеснялось уж с края земли
столь привычною звездною бездной...
Но в беспамятстве пальцы мы переплели,
шли по шпалам дороги железной.
В МЕТРО – К ТЕБЕ
Я ирисов куплю небесных
иль
солнечных лилей садовых,
свежайших, “только что с участка”,
как
все старушки говорят,
но отличу свежайше-свежих
в
бутонах треснувших, готовых
(лишь подрезай, меняя воду с утра)
недели
три подряд
цвести в твоей скворечне вешней
с
балконом на последнем пятом,
где свыше вид на дом соседний
и
пальцами прикрытый двор
разлапистых каштанов;
нежен
здесь воздух на свету пернатом
и небо безгранично рядом,
и
столь домашен кругозор,
что с чашкою сравним для чая...
За
чаем будто пустомелю! –
бы мне сплести, с мечтой на встречу спеша,
повычурнее
вязь...
“Ну здравствуй! – расцвела, встречая.
–
Чем занимался всю неделю
тут без меня?” – а что отвечу,
в
глаза судьбы взглянуть стыдясь,
не о любви и смерти речью,
но
пустяках: ее причуде
вдруг на балкон сбежать средь ночи –
проведать
звезды, фонари?..
цветах, что, срезаны досрочно,
в
хрустальном ожили сосуде,
и значит, облетят не скоро –
недельки
через две иль три.
КОЛЫБЕЛЬНАЯ
Как прозрачно время, как ночь чиста!
Как бездонно млечное окно!
И неяркий свет одиночества
в воздухе сквозит уже давно.
В сферах мира необозримого
звездами гадает небосвод:
что с тобой сбылось непоправимого,
что теперь с утра произойдет?
От картинок дня сумасшедшего
до зари больная голова...
Нет его потемок, шума нет его!
Под сурдинку шепчет сон-трава:
“Спи, моя хорошая, спи, моя
самая прекрасная из всех,
навсегда желанная, любимая
за глаза лучистые и смех...”
Спи, не слушай вечную речь тоски,
не крути прошедшее опять.
Спи – недолог сон человеческий,
попытайся в этот час поспать.
В небе все цветочки выцвели,
над землей колеблется рассвет.
Птица ли?.. мгновенье длится ли?
Счастье только снится... или нет?
ДАЧНЫЙ РОМАНС
Встречала и с последней электричкой
в такой мороз, когда собаку не...
Не потому ль ты нынче истеричкой,
что все-то угадала обо мне?
Что плотская, открыла ты, мирская
его мечта. И вымерз небосвод.
Как меркнут звезды, светом истекая,
так смерть любви твой смех переживет.
Так в оттепель, когда снежок творожный
кружит в глазах, и в этом упрекни,
что насыпи вдоль железнодорожной
раскисшая тропинка в две ступни.