<< |
|
Леонтий РОНИН
ПАЛУБА МЕЖДУ
ДВУМЯ ПАРТАМИ
Несколько слов вначале...
Дневник я нашел в бумагах матери после ее смерти. Пачки
поздравительных открыток, связки писем и телеграмм, стопка почетных грамот
– она трогательно берегла как самое дорогое все добрые слова, обращенные
к ней при жизни. Обернутые фольгой, перекрещенные зеленой ленточкой, хранились
и две общих тетрадки – дневники моих путешествий в школьные каникулы.
Добавлю, что по молодости постеснялся доверить дневнику.
Она жила в соседнем доме, звалась странным, диковатым именем Рия. Невысока
и угловата, глаза чуть косят и меняют цвет от освещения и поворота головы.
Но эта косинка и бесовское разноцветье притягивали, беспокойство шевелилось
в груди, когда она на меня смотрела! Теперь-то я понимаю, что причиной
жжения в области сердца была самая настоящая любовь, хотя и детская, стыдливо
прятавшаяся псевдонимом «дружба», со всеми ее штучками: постоянным желанием
видеть предмет, щенячьей радостью от случайных встреч, волнением задолго
до часа свидания, этими буковками прутиком на мокром после дождя песке:
Я н.м.б.т. – И я т.
Мы учились в восьмом, когда в нашем доме появился Вовка Пунсович – хулиганистый
мальчишка по кличке Пупсик.
В его лице, рыжем от веснушек, дворовая команда обрела еще одного вратаря.
По мнению капитана и тренера Геры Жукова я стоял «на воротах» внешне эффектно,
Вовка – грубовато и простодушно. Только в угоду артистичности я мог упустить
то единственное мгновение, которого, в конечном счете, и не хватало, чтобы
спасти ворота от гола. Вовка же с безрассудной безоглядностью сваливался
на мяч под ноги нападающим. Кажущаяся примитивность его действий, а на
деле природное чутье на это самое единственное мгновение, оказывались
нередко надежнее моей относительной вратарской изощренности.
Так началось соперничество.
Скоро я заметил, что в обществе Пупсика Рия как-то странно и без причины
смеется. Закатывает глазки, лепечет чушь – словно нарочно хочет казаться
глупее, и очень куда-то спешит всякий раз, случайно встретившись со мною.
Какие-то нелепые причины стали мешать ей пойти в парк культуры или кино.
Она отводила глаза, нетерпеливо вертела головой по сторонам, словно отмахивалась
от меня, как от назойливой мухи.
Скоро я увидел ее с Вовкой.
Несколько вечеров торчал в скверике против дома, желая объясниться, наконец,
дождался. В темном подъезде, где спрятались от дождя – «не хочу с тобой
ходить» – сразу, до моих вопросов, выпалил ее черный силуэт. «А с Пупсиком
– хочешь?» «С Пупсиком – хочу, он не маменькин сынок, как некоторые. И
не приставай больше, все, пока». И растворилась в темноте. Глухо протянул
звонок, мягко шлепнула входная дверь...
|
|
Долго бродил по улицам, дождь слизывал слезы, слезы солонили
дождь – давно я не плакал и не понимал этих слез. Может и верно – сопляк
и маменькин сынок? Невыразимое, недетское горе давило голову обручем,
даже глазам стало больно. Никогда больше ее не видеть, забыть. А в каникулы
уйти с геологами или на пароходе матросом. Эта мысль блеснула искоркой,
не погасла, хотя промок до нитки, и вот уже робко грела слабым огоньком.
Дома залез под одеяло, мгновенно уснул, а утром, едва открыл глаза, из
искры возгорелся костерок – видел себя на палубе, корабль шел на Север,
в ушах свистел ветер...
Лето первое
...В поликлинике водников дали справку: «Годен к службе
матросом».
Отдел кадров полистал новенький паспорт, скептически оглядел его хозяина
и... послал на инструктаж.
Стены большой комнаты оклеены плакатами, лозунгами и фотографиями. Лозунги
призывали к осторожности на воде. Плакаты изображали утопленников и производственные
травмы. Фотографии документально подтверждали, что «вода шутить не любит»
и «рот не разевай»...
Инструктор протянул «Памятку» по технике безопасности и ученическую ручку:
– Распишись здесь, что получил. Да почитай, грамотный, небось.
«В случае несоблюдения...» сорок пунктов «Памятки» пророчили, в лучшем
случае, переход на инвалидность; за подписью некоего Тарарухина предсказывались
падения за борт, удары тросом, ожоги паром, удары якорем и «прочие тяжелые
последствия»...
На мгновение дрогнуло сердце. Отказаться от этой авантюры? Какой из меня
матрос? Что интересного – день и ночь на корабле? Лучше вот так шагать
не спеша, слушать стук каблуков по сухому асфальту, любоваться свежей
листвой, воздух в начале лета ласков и нежен, как прикосновение лапы котенка,
а девушки прозрачны и чисты, словно юные листья. Стихи!..
И все это сменить на какую-то палубу?!
Улица спускается к реке.
Гигантский мост через Енисей связывает еще город и горы. За вершины гор
цепляются тяжелые тучи.
Перед мостом разворачиваются корабли и начинают рейсы на Север...
...Домой я почти бежал. В спешке укладывал белье и книги, словно боялся
раздумать.
А памятку по технике безопасности спрятал, чтобы ее случайно не прочла
мама.
Скачать полный текст в формате RTF
|
>> |