шего времени. Но так ли оно безвозвратно? Неужели вся жизнь проходит и исчезает? Нет… Память – вот что помогает нам вернуться в прошлое, и не просто вернуться, а почерпнуть из прошлого опыт. Люди часто погружаются в воспоминания для того, чтобы найти ответы на свои вопросы, еще чаще для того, чтобы забыться, погрузившись в светлое, доброе минувшее, и уйти от нынешних забот. Все, что происходит с нами в жизни, навсегда остается в памяти. Может быть, запоминая какие-то лица, вещи, моменты, мы не отдаем себе в этом отчет, но когда сталкиваемся с ними вновь, говорим : “Кажется, это уже где-то было?” Память – это загадка. Что скрывается там, в глубине, в подсознании? Порой мы и сами этого не знаем.
Я люблю вспоминать… Люблю погружаться, уходить от всего того, что окружает меня, уходить от неизвестности и сомнений туда, где все уже расставлено по местам, все знакомо и постоянно. Прошлое… Им становится каждый миг, каждая жизнь, каждый человек. Я это осознаю, я не боюсь этого. Пока я живу, я могу вспоминать прошлое и представлять будущее. Так было и будет всегда!
Память необходима человеку. Если бы ее не было, мы бы просто не смогли жить. Она хранит все светлое и доброе, и этим возвращает нас к жизни в минуты отчаяния. Хранит все страшное и непоправимое, и этим предостерегает нас от повторения ошибок. Память хранит заветы наших предков, которые нам доверили исполнить, сохранить и передать потомкам! Кроме этого, память каждого отдельного человека – это неповторимый внутренний мир, благодаря которому, возможно, он и существует.
Поэтому страшно представить себе, что, проснувшись однажды, я ничего не буду помнить. Как тогда я буду жить, чувствовать, любить? Все начнется заново, я окажусь в начале пути. Тяжело и страшно будет идти без памяти…

ГРОЗА

Мне было семь лет. Меня первый раз привезли в тихую, утопающую в солнце и благоухании украинскую деревеньку. Я бегала босиком, собирала яблоки, сыпавшиеся с деревьев дождем, ела сметану и пила молоко нашей собственной коровы. В общем, радости моей не было предела. Я и не думала, что есть такие места, ведь я родилась в городе. Здесь можно было слушать, как поют птицы по утрам, как шумит ржаное поле, как где-то вдали гонят по дороге табун лошадей. Это был новый прекрасный мир. Я чувствовала себя его частичкой.
С деревенскими ребятишками мы часто бегали к реке, собирали цветы и плели из них венки. Венки мы бросали в воду, а потом с нетерпением ждали, чей венок уплывет дальше. Порой венков уже не было видно, а мы все спорили, чей же все-таки дальше уплыл. Это было очень увлекательно. Мы могли провести так весь день.
Ребята в деревне были совершенно не похожи на городских. Они казались счастливыми, были открыты, веселы, с их лиц не сходила улыбка. Они все время придумывали новые игры, затевали разные состязания, где каждый хотел быть первым. Мне все это очень нравилось, и я всегда и везде старалась не отставать от них.
Однажды, бегая у реки, мы заметили вдали за лесом огромную серую, медленно надвигавшуюся тучу. Ребята притихли, собрались в кучку и долго смотрели в небо, а туча все приближалась. Вдруг один мальчик зак

ричал: “Бежим! Сейчас начнется гроза!” И все быстро побежали к дому, где нас уже ждала волновавшаяся бабушка. Она проводила нас во двор и сказала, чтобы мы не выходили за калитку, а как только начнется дождь, шли в дом. Все дружно закивали головами, мол, так и сделаем. Как только бабушка ушла, ребята отворили калитку и прошмыгнули на улицу. Я же осталась во дворе и через щелку в заборе стала смотреть, что они собираются делать. Мне было очень страшно выходить за калитку, потому что туча уже закрыла все небо, стало темно и холодно, дул ветер. Ребята, выбежав на дорогу, сели на корточки, сложили ручки на груди и подняли глаза к небу. Выглядело это так, как будто они собирались молиться. Вдруг одна девочка подскочила, оглянулась и побежала ко мне: “Аня, Аня! – кричала она, — что же ты стоишь здесь одна? Скорее, сейчас дождь начнется, а мы еще не попросили у неба, чтобы в нас не ударила молния!” Схватив за руку, она потащила меня на дорогу. “Зачем?” — спросила я. “Гроза! Молнии! Разве в городе такого не бывает?” — спросили они. Тогда я поняла, что задала глупый вопрос. Я села на корточки, сложила ручки на груди и, осмотревшись, все ли сделали так же, подняла глаза к небу.
Вдруг хлынул дождь, но никто даже не шелохнулся. Все смотрели на небо и что-то шептали ему. Я и сейчас помню, что шептала тогда : “Небо, пожалуйста, не ударь в нас молнией. Небо, ты такое красивое, когда днем по тебе плывут легкие облака. Пусть гроза скорее кончится, выглянет солнце, и снова будет тепло…” Я даже закрыла глаза, а когда открыла, увидела, что все ребята, босые и мокрые, пляшут и радуются дождю. Я подскочила и тоже пустилась в пляс. Тут ударил гром, мы все очень испугались и побежали в дом. А гроза началась, началась по-настоящему. Бабушка нас отругала, а потом напоила горячим чаем. Мы согрелись, обсохли и заснули.
Проснулась я оттого, что солнце ярко светило в окно. Его лучи проникали сквозь стекло и щекотали своим теплом мне нос. Я посмотрела в окно: там, за лесом, показалась яркая радуга. Я выбежала на улицу босиком. Побегала по росистой траве. Заметив бабушку в огороде, я кинулась к ней с криком : “Бабуля! Ты видишь радугу? Бабуля, как красиво!” Бабушка улыбнулась и сказала: “Да, очень красиво! А какая она яркая…”
“Бабуля, — сказала я, — а ты знаешь, что мы попросили у неба?”. “Радугу!” — рассмеялась бабушка. “Угадала!” — сказала я, а про себя подумала: “Наверное, кто-нибудь из ребят…”

АННА БРАУН, 16 лет, г. Красноярск.

***

Вставив палки Фортуне в колеса
(Надоел этот способ езды),
От ответов устав и вопросов,
Я сжигаю былые труды.
Я сжигаю все письма и даты,
Я сжигаю врагов и друзей.
Все горит, для чего я когда-то
Собиралась построить музей.
Старый хлам – мертвый груз и опасный,
Расставаться с ним, право, легко,
А когда эти угли погаснут,
Буду я, наконец, далеко.
Может быть, за чертой горизонта,
Может быть, за чертой бытия,
Даже если останусь я в чем-то,
Все равно это буду не я.