То ли косы расплела, за тобой идёт?
То ли в степь пошла, ветер злой нашла, села!
плёткой взвизгнула! едко свиснула! полетела веники вязать из шиповника…
Сорви боль – головушку, отнеси ночкой белою, ночкой белою, да во сырой овраг, во сырой овраг, да схорони её, да задави камнем! Да утопи ручьём воды огненной…
Ни снов заоблачных, ни говорящих птиц – смеющихся девиц… Расшитых бисером, укрытых саваном. В дремучей лужице корявой кашицы…
Испей сполна! Донырни до дна! Да не гляди назад, осталось капельку.

***
Как по скатерти вино пролили, так пролился дождь седьмого дня. Как на плечи рогожу вздёрнули и отправились из леса. Как три месяца ходили грязные, а как вымылись, сделались похожие.
Как на день шестой тянулись затемно, как на день седьмой стремились засветло…
Всё под окном злою сукою воет ветер, листвой шуршит. Да калитка не затворена, да поскрипами тихо всхлипывает. Как глядишь в окно, видишь всё одно: гонит ветер сор по улице, сеет рябь на лужицах, да детишки в соседнем доме песенку поют.
Как по скатерти вино пролили, так впитало небо светлое что-то гиблое, чужое безответное.
Как пойдёшь по двору щепки собирать, как найдёшь три иголочки, да потеряешь две, пока идёшь назад. А была одна да из серебра, как была другая да из золота, ну, а третья сор колючий — рыбья косточка.
Не горит огонь в твоей печи, щепки все залил дождь седьмого дня. Посиди, помолчи. Хвост поджав, убирается, ускакала во леса сука ветреная. Да калитка на крючок затворённая. Да по улице сор шагает, в детской песенке кто-то мечется.
Как по скатерти вино пролили, так писали мир одной краскою. Нет по улице ни дома, нет дорог, крючков, калиток.
Всё забелено, закрашено, всё отмолено, отпущено. Нет по улице ни дома, только неживые окна смотрят дырами без стёкол, копошатся в душе своей, отражая лишь ровный свет, будто над землёй развешаны грозди красных фонарей, словно пролили вино на скатерть светлую, скатерть чистую, скатерть новую.
Как свернулось небо. Как свернулось небо! Как свернулось небо! затянулось коростою!!! Так рыбьей косточкой натыкай дырочек, нарежь нам звёздочек! А детской песенкой, а детской плесенкой пришей на небо то кусок своей души, что волчье солнышко завыло ангельски и осветило путь расцветших заново, расцветших затемно, бредущих в день седьмой, спешащих засветло.
Чтобы занять место ближе к печке, захрюкать первому, захрюкать первому!

Навылет

Пролегла одна тропинка, да по всей земле. Едут по ней на гадине, ужом погоняют, все видят их, все знают их как облупленных.

Из тревожных ночей, из-под взора испуганных глаз потерянных уходи. За мной.
А иду я не улицей, не дорогою, а по пустым оврагам, по каналам, прорезанным весенними водами. Иду я не путём, не дорогою, а тёмным лесом, сырым бором. Иду я не землёю, не водою, а чистым полем, цветным лугом…
Навстречу мне кобылица белая с жеребёнком бледным, глаза красные, зубы белые. Кругом тени прыгают, тени шепчутся… Слизь бумажного листка… За спиной моей рыжим маревом вспыхивает пасть зубов переполнена. У судей и попов, прочих и воров полон двор свиней; а он тех свиней переест! Перелопает!
Рассыплются все судьи, а те сидят, что его едят. Его не съедят! У него медвежий рот. Волчьи зубы, свиные думы…
Разойдутся все судьбы по тропинке одной. Пробежит ветерок с травы на дерево, с листа на радугу, и вновь завертится! и тут закружится шальная сказочка, слепая песенка, пустая петелька! Около леса-то сидят и весело качают головою, мрёт от хохота. О! О-к-колол-лес-сица!!! Летит во все стороны…
Ты, Небо, слышишь, ты, Небо, видишь, что я хочу делать над душой стороны родной.
Звёзды вы ясные, сойдите ко мне, встаньте со мною. Месяц ты красный, сойди в мою клеть; а в моей клети ни дна, ни покрышки. Солнышко ты привольное, взойди на мой двор, а на моём дворе ни людей, ни зверей. Лишь упрямые, дикие поросли. Новоявленные боги, да ангелы, фальшивые бесы и дьяволы, бумажные замки и многопреображённые, святозадушевные бляди да ворьё шастают промеж болота, в бочагу родном, тянутся свистом раздавленного пеньем погребённого за тридевять земель в несносной боевой рвоте ежесекундных задотрясений!! Шоблу ту со двора повыкидывать! Заживём, братцы, чисто и весело!
Заживём с тобой, Родная, заживём, ужо песенок попоём – попоём, ужо глоточки подерём – подерём. В дом зайдём и присядем на лавочку. Надоело выходить да выхаживать, и кого нам искать да выгуливать! За чьим копытом землю ощупывать? “Будто смех прокатился, да мимо всё”, – задушевно пот печально прожёвывать: кто, куда, зачем побежал вчера!..
… Пролегла одна тропинка да по всей земле, кто любит, верит, того ждут на ней. Приходи, приноси стакан с закускою, веселись, балагурь, не стесняйся! А!.. Не неси ни вина, ни наливочки, без тебя вам на всех хватит горечи…
… Иду не землёй, не водой, а чистым полем, цветным лугом. Иду не зарёю, не заревом, а вечным светом, небесной синью. Вечная песня!..

г. Красноярск