Давид ЛЫСЕНКО

***
Пусть эта девочка поёт —
Она ещё не знает горя.
0на уже заметна в хоре.
Что ей судьба преподнесёт?
Я ей пророчить не хочу
В судьбе печальные мотивы.
Она красива чересчур,
Чтоб стать обыденно счастливой.
Ей шепоток воздаст сполна
завидующий за спиною...
И будет ей любовь — вина,
И красота её — вина...
А станет счастлива она —
То, боже мой, какой ценою!

СТАРУХА

Этой ночью проснулась она.
Монотонные капли стучали,
И тянул холодок от окна,
И сжималась душа от печали.
Ах как сердцу в груди тяжело!
Ах как тело от жизни устало!
И вся жизнь перед нею предстала...
Всё прошло... всё прошло... всё прошло...
И светло, без обиды и зла
Повторяла короткую фразу.
И смотрел на неё из угла
Кто-то чёрный, чужой и безглазый...

г. Старый Оскол
№5-6, 1999 г.

Алексей КИРДЯНОВ

НОЧНОЕ СОЛНЦЕ
РЕТРОСПЕКТИВА

Непричесанная Муза у Московского вокзала
язычок тебе похабно, столь развязно показала,
а потом июльской ночью, в черной пропасти квартала
на Васильевском, на Среднем, чушь какую-то шептала.
В ленполитовской казарме, по глухим углам, бывало,
эта маленькая шлюшка тебя в губы целовала;
за Конюшенною где-то, на чужой, как ночь, постели,
ах, по-детски засыпала на твоем усталом теле...
А порой, послав подальше страсть твою, в чаду скандала,
с литкружковцами в “На страже...” легковесно флиртовала.
Но пристойней становилась, строже, в залах Эрмитажа,
у портрета застывая и грустнея у пейзажа...
А когда тебя позвали твои “взлеты и посадки”,
рядом с Пушкиным, у Мойки, разрыдалась без оглядки...

г. С.-Петербург
№5-6, 1999 г.

Владимир КРЮКОВ

ВСЯ МУЗЫКА
К ТЕБЕ ПЕРЕТЕКЛА

***
Время к ночи. А сумерек нет.
И стоит, небеса обнимая,
Золотой продолжительный свет
Уходящего месяца мая.
Этот свет у больших мастеров
Был в почете. На старых портретах
Благородства особый покров
Словно соткан из этого света.
Вот и нам бы пожить без сует.
Мы бы стали, наверно, похожи.
Я гляжу: у калитки сосед
Задержался, задумался тоже.
Что он думает — не угадать,
Только спать не торопится что-то.
И легла на лицо позолота,
И на сердце лежит благодать.

НОЧЬ

Однажды на исходе лета
Явилась странная тоска,
Когда любимая планета
Упрятывалась в облака.
Она в разрыве их сквозила
Как ускользающая суть
Того, что в этой жизни было
Не просто так — зачем-нибудь.
И в то же время застревая
В тяжелом облачном плену,
Она — сама полуживая —
Меня не отдавала сну.
Наполнен лунною тоскою
И совпадая с ней едва,
В напрасных поисках покоя
Включал я лампу в головах.
Но хуже праздничных знакомых
Так доставали тяжело
Щелчки ослепших насекомых
В мое оконное стекло.

***
Спрягая кощунственно дом с домовиной,
Вдоль озера синего до немоты
Идешь, и проносятся желтой лавиной,
Частично в ногах застревая, листы.
Ознобом воды одинокой, осенней
Ты тронут. За чаем, не выходя,
Ты слушаешь жесткие пальцы дождя
По крыше железной. И нету спасенья.
Но скажешь, убравши ладони со лба:
Хандра эта, может быть, даже желанна,
И вот без нее тебе точно труба,
А с нею авось, как-нибудь, да и ладно...

г. Красноярск
№5-6, 1999 г.