НАЕДИНЕ С ДЕТЬМИ

Уж где подойти с замечаньем!
Мне страшно назвать вас на “ты”!
Значительным жвачным молчаньем
Сомкнули вы гордые рты.
А я — я недавно играла
На Колпинской, на пустыре,
В руинах. Опасность обвала
Не очень мешала игре.
По зарослям дикой ромашки
Я лихо носилась бегом,
И сплошь довоенные чашки
В осколках лежали кругом.
Среди кирпичей и железок,
Обломков незнамо чего,
Я с жадностью ела довесок,
Который вкуснее всего!
... Но девочка делает книксен,
А мальчик, кассетник крутя,
Надменным всезнающим иксом
Глядит на меня, на дитя.
И, надо же! Я умиленно
О горьких приметах тех дней
Вздыхаю. Так узник Шильона
Вздохнул о темнице своей.

1984

МЕЖДОМЕТИЯ

Что скрывает в себе междометие “Ох”?
Тяжкий вздох: мир-то плох, может, милостив Бог!
Что скрывает в себе междометие “Ах”?
Безнадежности взмах: нынче — страх, завтра — прах!
Что скрывает в себе междометье “Увы”?
Лицемерное: жаль, мол, но я, а не вы!
Что скрывает в себе междометие “О”?
О, мое естество! О, мое Божество!
О, спасибо! О, сжалься! О, лучше всего
Междометье восторга и трепета — “О”.

1988

ПАМЯТИ НАТАШИ Ш-ОЙ

Прочитала книжку друга
И узнала из стихов,
Что ушла моя подруга
В край, где больше нет грехов.
А жила — грешила тяжко,
С ночью смешивала день.
Голова твоя, Наташка,
Вместе с телом — набекрень.
Ты, надравшаяся крепко,
Восклицала тыщу раз:
”Я-то что? Я только скрепка!
Я живу, скрепляя вас!
Вы, художники, поэты,
Перепой моей тоски,
Час придет, шепнете “где ты?”
Разлетаясь, как листки!”
Где ты, грубое, хмельное,
Беззаветное лицо?
Где ты, странное, больное,
Вечно меткое словцо?

... Разлетелись мы по свету
Равнодушно, кто куда.
Хвать-похвать, а скрепки нету.
Разогнулась навсегда.

1979

МЕЛЬНИЦА

Я говорю себе: беги,
Беги от этого помола!
Близ этой мельницы — ни зги,
Ее крыла вертятся голо,
И, перемалывая мрак,
Трудолюбиво суетятся.
И даже, может, просто так,
Ни для чего они вертятся.
Сыпучей станешь и ничей!
Но если мельнице охота
(По странной участи вещей)
Преобразиться в Дон-Кихота,
И, в воплощении одном
Дать бой другому воплощенью,
Мне остается — напролом,
В тени за рыцарским седлом
Лететь к помолу, к измельченью.

1985

МОСТКИ

А.Зорину

Когда над бездною идешь
По досочке убогой, узкой,
И осязаешь скрип и дрожь,
Провис, прогиб упруго-труский,
То, коли нужен переход,
Коли насущна в нем потреба,
Шагай: движенье доведет, —
Но глаз нс отводи от неба.
Не любопытничай — какой
Поток во глубине клубится,
Какая под твоей доской,
Крича, пропархивает птица.
Опасность лишь в твоем уме —
Брешь для испуга и сомненья.
Опустишь взор — и встречу тьме
Падешь в буруны и каменья.
И распадешься — хрясь и брызь! —
Отравленный мгновенным ядом,
И. сострадая, только высь
Падение проводит взглядом.

1987

БУКАШКА

В разгар часов, мучением влекомых
Из жизни — в смерть, из мысли — в забытье,
Букашка —
точка
тучи насекомых, —
Внезапно села на лицо Моё.
Косил Я на букашку левым глазом,
(Мой правый был сплошной кровоподтек),
Сравнимая с веснущатым топазом,
Она блуждала по щетине щек,
Стремясь уйти от солнечного пекла,
Ползла то по виску, то по столбу,