В моем шкафу висело шикарное по тем временам платье, которое надевалось только в театр, и одно это уже внушало благоговение. Буфета там не было. Хотя был, наверное, потому что во время антракта с верхнего этажа раздавалось звяканье вилок и стаканов, но в нашей театральной жизни он не имел отношения. Раз в сезон устраивалось обсуждение спектаклей, разговоры актеров со зрителями. А актеры были прекрасные: Прозоров, Русинов, Кулагина… Мы знали их имена наизусть.”
В 1953 году театр был реставрирован, это значило, что прежний исчез с лица земли. С новой планировкой и внешним видом он предстал публике таким, каким мы его знаем сейчас.

… Проспект Мира в огнях. Двухтысячный год. Театр, милый, знаешь, как я тобой поглощена, увлечена… Где-то в уголках сознания сквозняком поддувает мысль о карьере твоей актрисы. Я влюбилась в тебя с первого спектакля, на котором побывала. Это было “Укрощение строптивой”, безумно смешная, талантливо, искрометно поставленная и сыгранная комедия Шекспира с действием, перенесенным в нашу современность. Я сразу отметила для себя актеров, которые стали моими любимыми – Елену Привалихину и Якова Алленова.
Поражает и новый спектакль театра – “Женский стол в Охотничьем зале” В.Мережко. С самого начала действия возникает загадочная атмосфера “узнавания”. Герои пьесы вспоминают друг друга, но зрителям еще предстоит узнать, что их связывает между собой. Вначале кажется, что в Охотничьем зале собрались немного странные, неплохие в основном люди, но к концу спектакля выясняется, что за каждым из них стоят страшные семейные, человеческие тайны, “скелеты в шкафу”. И собрали их не для того, чтобы излечить больного, а чтобы добить его. Примерно так. Примерно – оттого, что о смысле этого спектакля надо говорить отдельно. На сцене разворачивается настоящая моральная бойня. Не зря лейтмотивом спектакля служат пейнтбол и мишени. Игра актеров, держащий в напряжении сюжет настолько захватывают, что мне лично не хотелось, чтобы спектакль заканчивался. Но я видела, как еще до конца действия некоторые зрители вставали со своих мест и уходили, потому что иногда возникало чувство, что ты заперт в зрительном зале, как заперты герои в Охотничьем. Вообще, спектакль великолепный, приносящий катарсис, с гениальной работой художника и сценографа.
Еще мои любимые спектакли – “Продавец дождя”, “ Санта Крус”… Они о необходимости сделать выбор между серой, обыденной, но такой уютной и привычной жизнью и опасными авантюрами, которые не поймут остальные. А может, между обыденной жизнью и волшебным порывом, велением сердца…
“… И пока нас не засыпало снегом”. Как! Как можно жить и зачем жить, если этого выбора не сделать или сделать неправильный!
А мой выбор… Не знаю, не знаю ничего, знаю лишь одно – когда приходишь на спектакль, то забываешь, что дни кажутся беспрерывной чередой пустоты…
Что, Театр? Ты говоришь, что я слишком пессимистично отношусь к жизни?
Ну что ты! Ведь у меня есть ты. До свидания, Театр… До … следующего свидания.

г. Красноярск

Наши лицеисты-второкурсники:

Дарья АНТИПОВА

ИСПОВЕДЬ

Мы шли с Юльчиком по лесу, по замерзшей дороге, из Ветлужанки в Академгородок. Юлька что — то рассказывала, грустно закатывая глаза, а я дула на замёрзшие руки и мысленно клялась себе, что ничего-ничего не скажу. Даже если все дачники соберутся этим зимним днём и станут на коленях умолять меня, предлагая весь свой огород с домом и баней за одно моё слово, я буду Стеной. Бетонной стенкой, о которую чаще бьются головой, чем требуют объяснений. Своим клятвам я верила вяло, но упрямо сжимала губы. Я знала, если открою — прорвёт.
Прорвало на самом интересном месте. Юлька не успела договорить фразы, как я почувствовала себя самым несчастным человеком на свете. Это сейчас смешно, а тогда я изо всех сил старалась не зареветь, с такой ненавистью изнутри напирали обиды на судьбу и затмевали все остальное.
— Неужели ты не понимаешь? — начала я зловещим шепотом, — Неужели ты не видишь, что эта жизнь — болото? Человек не может жить без грязи, Илья был прав. И когда единицы хотят вылезти оттуда, всё летит к чертям. Причём ВСЁ сразу. Ты не представляешь, как мне хочется иногда умереть. Уйти от всех проблем, от этой идиотской жизни! Премия — единственное светлое, что произошло в последние дни. А остальное? Любить я не смогу ещё долгое время, у меня как будто умерла часть сердца. И всё 19 января... Каждый год именно в этот день случается несчастье. Большое и непоправимое. От которого меняется моя жизнь. Из года в год. Я боюсь этого дня! Я боюсь этого неизвестного будущего! Красного диплома по фортепиано мне не видать — чем провинилась, не знаю. Дома доверия нет никакого. В школе отношения хуже некуда. Впервые меня выгнали с урока!
— Со мной.
— Какая разница! Я ничего не успеваю. Я каждый день спорю и ссорюсь с мамой! Поцапалась с отцом! Скатываюсь и не могу подняться! Психую и обижаюсь! Обижаю других, а на трудный переходный возраст сослаться уже нельзя, у меня он с детства. Как только появилась на свет, так и поняла, что у меня начался переходный возраст! Я не могу так больше! Не могу!!!
Я больно споткнулась и для “большего накала страстей” упала. Стукнула по земле рукой, кинула в ни в чём не повинное дерево камнем.
Академгородок выглядывал из -за пригорка. При Юльке реветь не хотелось. Я попрощалась с подругой и пошла в Фонд, к маме.
Мамы не было. А я чуть не наступила на худенького непропорционального ребёнка. Он полз на руках, поджимая неподвижные карликовые ножки. Я дёрнулась. Я узнала его по рассказам. Этому “младенцу” было около тринадцати лет.
Приехал “хоспис”. Я рванула в столовую и свалилась за свой любимый столик. Старалась не смотреть в ту сторону. Кто -то со мной поздоровался, я автоматически кивнула головой.