А случись иначе — как знать, может, жили бы мы сейчас не в Красноярске, а в каком-нибудь Крысныярск-улус-орда...

ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКИЕ СВЯЗИ

В конце ХVII века в Красноярске появились первые “челноки”.
Ездили они в хитромудрый Китай, привозили оттуда шелка, фарфоровую посуду и прочий ширпотреб. О самих же китайцах говорили, что в торговле те зело лукавы и все норовят вместо шелка китайский “адидас” подсунуть.
Ездили бы красноярские “челноки” и за турецкой кожей, да увлекся в ту пору турецкий султан перепиской с запорожцами и всю империю свою в это дело втянул. Все турки теперь — от простого янычара до рядовой работницы сераля — ломали головы, чем бы этаким на “свинячу морду” возразить. В общем, торговли никакой, а сплошная картина Репина “Турки пишут ответное письмо запорожским казакам”.
А заокеанской страны вечнозеленых баксов, равно как и самих баксов, тогда еще попросту не существовало, и потому вместо валюты “челноки” возили с собой всякую рухлядь. Самой лучшей рухлядью считались соболя.
Но вскоре взял да и объявил государь на мягкую валюту казенную монополию. Вот вечно у нас так: чуть где найдет частник способ подзаработать — тут же государство о правах своих заявляет!

ВОЕВОДЫ-ЛИХОИМЦЫ

Раньше дело так обстояло: где власть — там и беззакония.
Самая же главная власть в городе была — воевода.
Впрочем, упрекать воеводу за лихоимство как бы даже и неприлично было, поскольку и давалась эта должность не просто так, а в награду номенклатурщикам всяким, “подкормитца” чтобы. Так и писал в своем заявлении кандидат в городские правители: “Прошу разрешить покормитца на том воеводстве”. И царь-государь резолюцию накладывал: “Пущай кормитца года два, да лишнего шибко не стяжает”.
В то время в Сибири и воровать, и взятки брать, и попросту отбирать все, что понравится, называлось одним словом — имать.
Доброму вору — все впору. Красноярский воевода Андрей Бунаков, людодером прозванный, любил имать добрые ружья да пищали, сукно штуками, а рожь ведрами.
Воевода Григорий Шишков, заворуем называемый, имал и деньги, и соболей, и бобров, и лошадей, и скотину рогатую.
Ну а воевода Герасим Никитин — тот вообще все подряд имал, что на глаза ни попадется.
В Красноярске в XVII веке двадцать шесть воевод правили, и каждый из них кормился от должности. Случалось, жаловались красноярские обыватели то на одного, то на другого воеводу —

тех, кто совсем уж чрезмерно имал, да что толку — до царя далеко, а до бога высоко...

КРАСНОЯРСКАЯ ШАТОСТЬ

Первая русская революция, как известно, случилась в Красноярске в 1695 году.
А началось все с того, что казакам и прочим красноярцам, на службе государевой состоящим, перестали вовремя платить жалованье.
— В дозор не пойдем, пока деньги не выдадут! Красраб перекроем! — зашумели казаки. — А воеводу в отставку!
Воеводе Алешке Башковскому сразу все грехи припомнили: и то, что взятки берет, и что из казны ворует, и что третьего дня учинил рукоприкладство в посаде.
— Долой воеводу! — ударили красноярцы в набатный колокол. Хоромы воеводские бунтовщики погромили, вино его выпили, а потом решили: выписать из Москвы нового воеводу.
Москве что Красноярск, что Краснодар — все едино, лишь бы не бузили. Ну, не хотят они этого Башковского — прислать им другого. И прислали — Мирона Башковского, брата, стало быть, Алешки, ворюги позорного. А Мирон оказался еще покруче ворюга!
Вновь завозмущались красноярцы, отказали Мирону в воеводстве. Потом вошли во вкус и всем новым воеводам подряд отказывать стали. Меняли их как перчатки!
И уже до того расшатались красноярцы, что кричать начали: “Красноярцы — сердцем яры!”, “Енисей — всех сильней!”. И даже грозиться стали, что будто бы всю Сибирь превратят в край высокой культуры!
Ну и накликали беды. Прислали им воеводу с нехорошей фамилией — Семена Дурново. Повесил новый воевода государеву печать на шею — я, говорит, заставлю себя уважать! Первым делом запретил Дурново красноярцам вино делать и торговать им, вторым делом пиво запретил варить. От изумления красноярцы и дар речи потеряли — чего ж делать-то тогда?!
Взъярились они, похватали копья, колья, двинулись с воеводой разбираться. Хотели сначала просто так убить, но потом передумали. Вывели Дурново на Енисей, посадили в лодку, оттолкнули от берега, а сами ту лодку стали камнями забрасывать.
Полгорода на берегу собралось — каждому хотелось в лодку попасть. Но тут подхватило лодку течением, понесло вдоль берега. Так и уплыл Дурново вниз по Енисею — аж до самого Енисейска.
А до Москвы дошло, наконец, что так просто с красноярцами не сладить. Прислали воеводу с хорошей фамилией — Мусина-Пушкина. При нем и прекратилась шатость красноярская.

МОСКОВСКИЙ ТРАКТ

До Ермака проезжей дороги из Москвы в Сибирь вообще никакой не было — ни тракта, ни БАМа, ни Транссиба. И после воссоединения России с Сибирью еще столетия полтора коман