И вот мечта моя сбылась! Я немедленно заказал билет на поезд и 10 февраля приехал в Красноярск.
Жил я дома у Виктора Петровича. Там писатель со своей супругой Марией Семёновной относились ко мне, как к своему родственнику, и я чувствовал себя как дома. Днём я читал его новую повесть "Так хочется жить", расспрашивал писателя о его последнем романе "Прокляты и убиты". Виктор Петрович всегда терпеливо мне всё объяснял, как назойливому ученику. Когда он считал, что я уже засиделся за письменным столом, то, как заботливый дядюшка, предлагал мне выйти на улицу и погулять по берегу Енисея. Однажды он посоветовал: "У нас в Красноярске издаётся интересный журнал "День и ночь", в редакции ребята хорошие. Вам полезно с ними познакомиться".
На другой же день я познакомился с членами редколлегии этого журнала и с главным редактором Романом Солнцевым. И я сразу понял, что могу называть их своими земляками, как называет меня мой московский друг Евгений Попов. Ведь мы все живём на одной земле, на одной планете, на одном Евразийском континенте. Новые друзья рассказали мне о своём журнале, а я в свою очередь рассказал им о себе, о том, как я читаю лекции о русской литературе в моём родном Нанкинском университете, как редактирую свой журнал "Дандайвэйго вэньсюэ" ("Современная иностранная литература"). Я сказал Роману Харисовичу и его команде, что китайские читатели питают особый интерес и любовь к русской литературе, хотят в ней уловить дуновение новейшей жизни русских людей, которые пережили почти одинаковые с нами этапы исторического развития, и черпать из неё, новой русской литературы, опыт и урок. Красноярцы расспрашивали меня о "культурной революции", которую я всегда называл "некультурной революцией", о перестройке в Китае, о жизни теперешних китайцев, о современной китайской литературе. Два часа прошли быстро и незаметно. Мы обменялись своими новыми книгами, Роман Солнцев подарил мне также несколько номеров журнала "День и ночь" и пообещал впредь посылать в Нанкин все новые номера журнала.
На вокзале меня провожали Виктор Петрович Астафьев, Эдуард Русаков и Николай Ерёмин. "Вы же мой гость, - сказал мне Астафьев. - Я вас встретил, я вас и на поезд посажу. Тогда уж буду спокоен". Роман Харисович в тот день был очень занят

(он тогда ещё работал советником по культуре при губернаторе края). Уехал я из Красноярска до слёз тронутым проводами. Ведь меня встретил и проводил Виктор Петрович, который, как и мой покойный отец, был ветераном антифашистской войны (с той лишь разницей, что отец воевал с японскими фашистами, а Астафьев - с немецкими). Я был также тронут тем, что русские литераторы, до того меня совсем не знавшие, сразу приняли меня как друга, с сердечным гостеприимством. Нас сблизила общая любовь к русской литературе, которую, как и китайскую, я называю своей духовной родиной.
Через два месяца я вернулся в Китай, в Нанкин. Прочитал прозу Романа Солнцева из подаренного им сборника. Мне казалось, что я читал автобиографию писателя, где находил и юношескую любовь, и мечты молодого человека о счастье, и поиски своего места в жизни, и сомнения в навязанных сверху "правильных" идеях, и, наконец, душевное пробуждение. Всё мне знакомо, всё мне драгоценно. Когда я читал Романа, то невольно вспоминал слова одного русского друга: "Нет людей, которые лучше китайцев понимали бы русских; нет людей, которые лучше русских понимали бы китайцев".
О своём впечатлении от книги я написал Солнцеву. Скоро получил от него ответное письмо и его новую книгу "Люди и звери на золотой лестнице". А потом я стал регулярно получать из Красноярска бандероли со свежими номерами журнала "День и ночь". Роман Солнцев сдержал своё обещание! Так я стал постоянным читателем этого журнала. В нём я находил не только произведения красноярских писателей, но и таких известных московских писателей, как Андрей Битов, Василий Аксёнов, Белла Ахмадулина, Евгений Попов, Булат Окуджава и многих других. Из журнала я узнал, что редколлегия организовала симпозиум русских и германских писателей, что многие авторы, публикующиеся в журнале, родом из разных концов России и даже из-за рубежа. С удовольствием читал первые публикации совсем юных, начинающих литераторов (кто знает, а вдруг из них выйдет новый Ломоносов или новый Пушкин?).
Критик Сергей Чупринин в одной из статей выражал беспокойство по поводу провинциализма некоторых нестоличных журналов. "День и ночь" этим грехом не страдает. В культурной жизни провинция - это не столько географическое, сколько духовное понятие,