Теперь меня тошнит от твоего образа жизни. Причинить боль другому человеку только за то, что тот грохнул какой-то идиотский бокал... Кусок стекла... Надеюсь, твоя мамочка заберет эти осколки с собой в могилу...
– Убирайся!! – топая ногами, завопила Нелли. – Вон!! Пошла вон!!
– Нелли, милая, успокойся! – воскликнул испуганный Бергамот.
– Ограниченная дура, – презрительно фыркнула Кася и быстро выскользнула в подъезд. Она очертя голову бросилась вниз по мраморным ступенькам неоправданно широкой лестницы, но вскоре зацепилась каблуком за ковровую дорожку цвета фуксии и, прежде чем комично распластаться на одном из нижних этажей недурственной многоэтажки, пребольно стукнулась лбом о чью-то солидную дверь.
– Твою мать! – страшным голосом заорала Кася.
Она на удивление быстро поднялась, потерла ушибленное место и устало побрела вниз. Отчего-то ей стало так обидно, что даже захотелось умереть, немедля ни секунды.
– Сволочи зажратые, – выругалась Кася и со всей злостью, на какую была способна в тот момент, ударила кулаком по чьей-то массивной двери. – Понастелили тут дерьма всякого! Чуть человека не угробили!
Она взобралась на широченный подоконник, просунула голову в форточку и, тихонько всхлипнув, выглянула на улицу.
Светало.
Шел снег, и было очень холодно.
Огромные пушистые хлопья то и дело липли к лицу и тут же противно таяли.
На детской недостроенной площадке стоял малорослый китаец в темно-синей фуфайке и подманивал пушистого серого кота какой-то бело-желтой хренью. Животное с тупым любопытством наблюдало за низеньким человечком и, казалось, не проявляло никакой заинтересованности по отношению к предмету своего приманивания.
Из подъезда вывалился Мика. Подышав немного морозным воздухом, он нащупал языком выбитый зуб и со злостью выплюнул его в ближайший сугроб.
– Мика! – позвала Кася.
– Иди к черту, – ядовито прошипел парень.
Он сердито глянул в сторону детской площадки и неодобрительно покачал головой.
Толстый бестолковый кот, наконец-то, уразумел, чего низенький человечек от него добивался, и лениво двинулся к бело-желтой хрени. Китаец довольно улыбнулся и неспешно извлек из кармана фуфайки грязно-серый моток лески.
– Тебе что, жрать больше нечего?! – раздирающе-пронзительным голосом прокричал Мика.
Китаец испуганно огляделся, сунул моток с леской за пазуху и быстро-быстро зашагал прочь.
Мика надрывно закашлялся, постоял еще немного около ухоженного подъезда и, шатаясь, не то от боли, не то от усталости, побрел домой...

ДиН память

В.И.МАЙКОВ

НА СМЕРТЬ Ф.Г.ВОЛКОВА

Увидев мертвого тебя перед собою,
Смутился мыслями, содрогнулся душою,
Вообразя, что все мы смертны в свете сем,
И постоянства нет ни малого ни в чем.
Давно ль, любезный друг, с тобою мы видались,
Давно ль мы дружбою взаимной наслаждались,
Давно ль ты мне свои советы подавал,
Давно ль я речь твою приятную внимал?
Теперь из уст твоих она уж не исходит,
Увы! уж на тебя твой образ не походит.
Глаза, которые являли разум твой,
Закрылися навек ужасной смерти тьмой.
О бедный человек, разумна тварь и красна,
Колико ты умна, толико и несчастна!