ниевое с зеленой пластиковой лопастью, другое черное деревянное.
Голуби на дне лодки. Полчаса греб Коля, полчаса я. Насадили голубей на
крюк, бросили за борт. Пошел тихий дождь. Вода в озере стала как будто
шершавой. Коля ругался, но греб. Поднялся ветер, на волнах появились барашки,
небо все больше темнело, лодку качало, и я впервые подумал, что под нами
– глубина. Еще час мы гребли по очереди. Коля сказал, что сома нам сегодня
не поймать и что пора плыть обратно. Развернулись. Тучи слились с далеким
берегом, неразличим стал мыс, который служил нам ориентиром. Вдруг лодку
дернуло. Веревка, привязанная к уключине, натянулась. Коля орал, что сом
попался, что надо тянуть его к берегу. Берега не было видно. Коля хотел
грести, но мы потеряли алюминиевое весло. Мы пытались вдвоем притянуть
сома к поверхности – оглушить оставшимся веслом, но рыба была сильнее.
Подводный зверь буксировал нас за собой.
Стемнело. Дождь утих. Сом перестал дергать веревку, видимо, ушел на дно.
Коля вычерпал дождевую воду из лодки. Я прилег на мокрые доски, положил
голову на скамью и смотрел на небо. Появились звезды. Коля сказал, что
нужно отыскать Южный Крест. Дурак, если б книжки читал, знал бы, что Южный
Крест есть только в южных морях, а здесь надо искать Большую или Малую
Медведицу. Не нашли. Я немного погрыз карасью голову и заснул. Приснился
мне альбом с картой солнечной системы, с атомной подводной лодкой в разрезе,
внутри столовые, камбуз, реактор. Снились нарисованные в книжке негроиды,
европеоиды и азиаты. Снился несчастный капитан Немо, похороненный в Наутилусе
под обломками таинственного острова.
Проснулся я оттого, что было тепло и шумно. Ярко светило солнце, играл
оркестр. Мы медленно подплывали к большой парусной лодке, пришвартованной
у деревянной пристани. На мачте развевался белый флаг, пересеченный двумя
голубыми диагональными полосами. На палубе стоял Петр первый, я сразу
узнал его по усам и треуголке. Коля тоже проснулся, он сжимал в руках
весло, смотрел на царя и кричал: “Ура!”, потом кинулся к веревке, за которую
нас всю ночь таскал сом, но она легко поддалась – крюк исчез. Оркестр
на пристани перестал играть. Нас подняли на ботик, сфотографировали с
Петром и солдатами в старинной форме.
Обратно плыли на катере, всего минут пятнадцать. Бабушка встретила меня
заплаканная. И уже на следующий день отвезла в Москву. С собой я забрал
старинный пятак и карасью голову на бечевке.
ДиНозавр
Владимир КАЗАНЦЕВ,
“король поэтов – 2006”
ШУТКА
Просыпаюсь, ставлю чайник,
Ем с колбаской бутерброд
И приемник свой включаю –
Пугачева там поет.
На полслове песнь прервали,
Что-то щелкнуло и вдруг
Мне по радио сказали:
– Нынче водка стоит рупь...
Я собрал свои рублишки:
– Пару ящиков куплю...
Никогда не будет лишней,
Водку тоже я люблю...
Я беру рюкзак огромный,
Выхожу, чуть брезжит свет,
И гляжу: у гастронома
Никого пока что нет.
Думал я: придут машины,
Через заднее крыльцо
Будут водку брать мужчины,
А точней сказать – кацо.
Вот восьми часов дождался,
Лишь открылась эта дверь,
В магазин, как вихрь, ворвался,
Зарычал, как дикий зверь.
Продавщицы хохотали
(Помню это и теперь).
Отсмеявшись, мне сказали:
– Нынче первое! Апрель!
С горя я бутылку водки
Все равно тогда купил,
А в динамик драли глотки:
Ресторан бомжей кормил.
г. Красноярск