А жизнь тасует души и тела.
Ей все едино, дряхлой: вечность, миг ли.
А мы не понимаем, мы привыкли,
что в празднике – любом – есть привкус зла.

Пока весенний колокольный звон
расходится над городом кругами,
я вижу мягкий свет конца времен...

ДОН ГУАН – СТАТУЕ

Я давлюсь любовной чушью,
в лом мне юмор, и сатира,
     и черемуха в окне.
То ли жизнью, то ли Русью,
то ли хлоркой из сортира
     длинно тянет в ноздри мне.
Подсчитает баб и бабки
Лепорелло – и уедет.
     Пусть труба поет отбой.
Командор, обуйте тапки,
не тревожьте Вы соседей
     непрестанною ходьбой.

Я займу немного денег,
я прочищу уши ватой,
     заценю себя ценой,
и в карман засуну ценник.
Пусть торчит щеголевато,
     как платочек кружевной.
Захвачу на память снимки,
и, от нежности пьянея, –
     на вокзал. Еще пьяней
замелькают версты, мысли,
все одна другой длиннее
     и одна другой смешней.

Командор, не надо грусти,
берегите честь мундира –
     на войне, как на войне.
То ли жизнью, то ли Русью,
то ли хлоркой из сортира
     потянуло в ноздри мне.

ЧЕРЕМУХА

Поэтами истертое до дыр,
любезное богеме и народу,
не рассуждая, осыпаясь в воду,
цветение отходит в лучший мир.

Созревший вечер ветренен и сыр.
Держа в руках неволю и свободу,
гулять в акмэ, любить одну природу,
сменив вино на творог и кефир:

Покоясь в полуяви, в полусне,
с лихой бедой уравновешу радость,
и аромат финала сладок мне.

Я трону листья, раненые тлей,
вдыхая заключительную сладость, –
и синтаксис затянется петлей.

* * *
Ночью снится крещенье огнем и льдом.
Поутру по счетам платишь
и будильник нежно стучит в ладонь –
словно женскую грудь гладишь.
Просветлев, сотрут поцелуй зеркала,
зашипит океан в ванной.

Может быть, та женщина умерла
или просто ушла рано.
Все колодцы до дна исчерпала плоть,
а на дне ни на грош веры.
Не молись, ничего нам не даст Господь,
кроме жалкого чувства меры.
Не молись, давно уже спит душа,
и, вливаясь в поток ночи,
медный день раскаленно звенит в ушах,
засыпая песком очи,
исчисляя в молекулах и в рублях
все пустое, что не приемлю.

Хороши васильки в небесных полях,
только я предпочел землю.

ЗАВТРАШНИЙ ДОЖДЬ

Весь дрожа, как мираж,
прокатился товарный состав.
На пленэре алкаш
из нирваны восстал, недоспав.

В бред дневной духоты
луч последний вонзился как нож.
Побледнели цветы:
приближается завтрашний дождь.

Пал удар, как топор.
Предвкушают грядущую грязь
и готический бор,
и тропинок славянская вязь.

Дрогнул листьями лес.
И по коже – холодная дрожь.
На ширинке небес
дернул молнию завтрашний дождь.

Уходи, уходя
в запредельный последний полет,
где лишь влага дождя,
где чистейшего разума лед.

Мне уже не успеть
срифмовать повседневную ложь:
наша песенка спе...
Начинается завтрашний дождь.