Марат ВАЛЕЕВ

ЗАПИСКИ
ПРОВИНЦИАЛЬНОГО ГАЗЕТЧИКА

ОТ АВТОРА

Мемуары пишут, как правило, люди известные, я имею в виду классиков литературы, искусства, видных военачальников, политиков и иже с ними. Но ведь история делается не только элитой общества, но и на долю масс и отдельных ее прослоек что-то тоже остается, верно? Вот одну из таких прослоек, не очень толстую, но все же заметную, я и имею честь представлять. Это провинциальная журналистика, в которой работают люди, живущие в самой гуще своих читателей и вышедшие из нее же в редакции множества “знамен”, “авангардов”, “побед”, “путей”, “новей” (я перечислил лишь малую толику традиционных для районных, городских и областных газет названий еще того, социалистического толка). То есть из гущи людской, с теми же достоинствами и недостатками, сильностями и слабостями. Потому-то и полагаю, что мои незатейливые записки (мемуарами их назвать было бы, пожалуй, слишком громко) могут быть интересны именно с этих позиций.

ПЕРВАЯ ПУБЛИКАЦИЯ

Отслужив в стройбате, я в 1971 году вернулся домой в Павлодарскую область, в бывшую прииртышскую казачью станицу Пятерыжск, ставшую затем казахстанским колхозом “Красный Октябрь”, а еще позже – четвертым отделением совхоза “Железинский”. Отдохнул пару недель, болтаться без дела дольше не хотелось. Специальность у меня была, устроился в тракторную бригаду электросварщиком. Днем – работа, вечером – кино, танцы в сельском клубе, незамысловатые приключения и похождения, обычные для такого возраста. Но что-то во мне изменилось. Я все больше и больше хотел писать. Еще в школьные годы участвовал в стенной печати, мои сочинения нередко признавали лучшими. В армии, грешным делом, писал (за “гонорары” – пайку масла, банку сгущенки, пачку сигарет и т.д.) душераздирающие письма подругам солдат, которые они затем переписывали своим почерком и за которые девчонки влюблялись в них по уши. И у меня тогда возникали проблемы: парни буквально преследовали меня, требуя, умоляя о продолжении переписки с их подругами.
Мои родители выписывали районную газету “Ленинское знамя”, скучноватое такое издание. Время от времени на ее страницах появлялись рассказы, стихи местных авторов, прочитав которые, я не без основания думал: “Господи, да ведь так-то и я могу написать! Даже получше...”
Однажды с двумя пятерыжцами произошла занятная история. Мучимые похмельем, они с раннего утра разжились парой рублей и пошли за самогонкой по всем известному в селе адресу. Хозяева только легли: они всю ночь перед новогодними праздниками вари

ли зелье и себе на потребу, и, так сказать, на реализацию. Долго не хотели открывать. В конце концов, сжалились. На протянутые им трясущейся рукой два мятых рубля налили страждущим еще теплого вонючего самогона в бутылку. Приятели поспешили домой. Но поскольку теплый самогон – прекрасное рвотное средство, а умирающие с похмелья мужики не могли себе этого позволить, каждая капля спиртного для них сейчас была как живая вода, они решили остудить самогонку. Взяли и сунули бутылку в снег. Произошло то, что и должно было произойти. Мужики отказывались верить своим ушам и глазам, когда услышали легкий треск лопнувшей бутылки и увидели начавший таять снег в том месте, куда вылилась самогонка. Реакция пьяниц была мгновенной: не сговариваясь, они опустились на коленки и горстями стали запихивать в пересохшие рты вонючую снежную кашицу... И потом сами же всем рассказывали эту историю. Я же не придумал ничего лучшего, как написать юмореску на этот сюжет и отправить ее в районку. Ответ из Железинки пришел через месяц. Некий В.Циммерман (себя он называл литературным сотрудником) в пух и прах разносил первое мое творение. Правда, признавал все же наличие у меня “определенных способностей”. И я решил не сдаваться.
Еще до моего ухода в армию учудили мой младший братишка (ему тогда было лет десять) Рашид и отец. Как-то Рашид пришел домой с десятком тускло-золотых карасей за пазухой. Батя мой был заядлый рыбак и сразу спросил брата, где и как он наловил таких красавцев. Рашид шмыгнул носом и сообщил, что это он с соседом Ванькой Рассохой намутил в Кругленькой ямке (озерцо такое пойменное). Для непосвященных поясняю, что значит “намутить”. В небольшой водоем – как правило, ложбину в пойме, в которой после весеннего половодья остается рыба, когда Иртыш возвращается в свои берега, – залазят несколько человек, и ну давай вздымать ногами донный ил. Через некоторое время задыхающаяся рыба высовывается из воды, чтобы глотнуть свежего воздуху, людей посмотреть, себя показать. Вот тут-то не зевай, знай, хватай ее и выкидывай на берег. Сам я так никогда не ловил рыбу и не видел, как это делается. Но рассказывали.
– А ну, сынок, пошли! – воодушевленно сказал отец, хватая ведро. – Сейчас мы карасиков-то натаскаем.
– Папка, я устал, и живот чего-то болит, – заныл братишка.
– Пошли-пошли, покажешь, в каком месте мутить надо!

Скачать полный текст в формате RTF