Мы сидим вместе, потому что нам так удобно. Я “скатываю” у него все эти недоступные моему пониманию иксы, игреки, интегралы, функции, а он в свою очередь пытает меня на изложениях и сочинениях. У нас разделение труда. Мануфактура. Обычно я отвечаю ему невпопад, но свою “четверку” он все-таки получает и гордится этим так, словно получил Нобелевскую премию по литературе.
Однажды на уроке физики я очень сильно задумалась о любви. (Хотя сильно напрягаться в школе ОЧЕНЬ вредно!) Так как способностей к физике у меня нет, то я с чистой совестью смотрела в окно. Там пели птицы и светило солнце. Я спросила у Никиты (он находился ближе всех ко мне в радиусе класса. Ну, или не в радиусе, геометрию я тоже не люблю): “А любовь есть?” Он покраснел, вернее, покрылся пунцовыми пятнами и промолчал. Почему? Не знаю. А потом прозвенел звонок, и я поспешила быстрее сбежать от моего соседа по парте, боясь, что он начнет отвечать на вопрос, пользуясь теорией вероятности. Нет теории вероятности, есть теория везения! Встретились или не встретились, влюбились или нет. Кому как повезет. Мне пока не везет.
Хочу рассказать еще об одном феномене нашего десятого “В”. О Славике, нашем первом красавце. Вы спросите, почему его все называют Славиком? Просто потому, что его невозможно назвать величественным именем Слава. Он чем-то похож на моего брата, но мой Стасик, частенько отвлекаясь на... сами понимаете что, не забывает учиться. Причем делает это довольно успешно! А Славик лишь перекатывается “с трояка на четверку”. А делает он это так: благоухая ароматным одеколоном, с улыбкой ковбоя он подходит ко мне (не только ко мне, это для примера). И говорит: “Зайка, ты потрясно выглядишь сегодня!” И тогда я обреченно улыбаюсь и говорю: “На, возьми и списывай свое сочинение. Только отстань!!!” И Славик, улыбаясь словно чеширский кот, шепчет своим красивым баритоном: “Супер”. И мы все к этому привыкли.
Всего парней у нас “шесть штук”. Не хочу обидеть остальных, но они не слишком интересовали меня. Может быть, потому, что все они были давно и безнадежно заняты, у всех были подружки, поэтому до нас, симпатичных девушек десятого “В”, им нет никакого дела. Но мы от этого не страдаем.
А девчонок у нас двадцать. Все они похожи друг на друга и напоминают мне стайки птиц, весело щебечущие ни о чем. Мы обмениваемся новостями и любезностями, встречаясь в школе, но за ее пределами мы не общаемся. И этим все сказано. Поэтому мне не хочется тратить бумагу, пасту, краску принтера на описание этой стайки.

ГЛАВА 4

Подруга у меня всего одна. Зовут ее Аней. Хотя обычно я называю ее Анькой. Именно у нее я ночую, когда братишка выставляет меня за дверь. Именно с ней я пытаюсь разделить те самые шоколадки, но Аня отказывается. Говорит, что бережет фигуру, но я-то знаю, что это не так. Просто у Ани есть парень Игорь, и большего состояния эйфории, чем она получает, вынести просто невозможно. Поэтому Аня не рискует и отказывается от шоколада. Ведь любовь заменяет

ей сладости. Аня раньше была влюблена в моего брата, но потом она поняла, что ей ничего не светит.
Мы с Анькой совершенно разные. Я – обыкновенная, ничем не отличаюсь от других. Хотя Аня уверяет, что цвет моих глаз похож на ароматно пахнущий свежезаваренный чай, но я с трудом в это верю.
Ане нравятся парни исключительно кареглазые, с мужественным лицом и проникновенным взглядом. А мне? Мне нравятся многие. Только все это несерьезно. Ведь я-то всем безразлична.
Но я отвлеклась. Аня – непостоянная, хотя в любви она тверда как сталь. И жутко симпатичная! Что ей очень помогает...
Вот и все, что можно сказать о нас. Таких, как мы, много везде.

ГЛАВА 5

В один дождливый день октября Анька вытащила меня в картинную галерею. Ей иногда нравится строить из себя знатока живописи и ходить по музеям и выставкам. Мне же все это скучно. Хотя честно, некоторые картины все же мне интересны. Я люблю смотреть репродукции дома, и только дома. А эти бесконечные шедевры, огромные залы и толпы народа наводят на меня тоску. Аня же (она тогда поссорилась с Игорем) восторгалась произведениями искусства: “Какие линии! Какой фон! Какие оттенки!”. Я, уже уставшая от всего этого, с небывалым облегчением опустилась на скамейку, какие предупредительные музейные работники ставят в каждом зале для незадачливых посетителей.
Вдруг мое внимание привлекла группа парней, они-то явно не скучали. Один из них кивнул в мою сторону, и они понимающе перемигнулись. Вдруг он направился ко мне (это не сон, это действительно было со мной).
– Скучаешь? – спросил понимающе.
– Нельзя? – хмуро ответила я.
– Почему же? Можно. Но не стоит. Тебе это не идет. Кстати, как тебя зовут?
– Инна, – я все же ответила.
– А я – Кирилл.
Больше он мне ничего не сказал, а только протянул руку. Сама от себя этого не ожидая, в ответ я протянула свою. Мы молча шли по залам, лишь иногда останавливаясь перед некоторыми картинами. Он объяснял мне технику живописи, рассказывал о художниках. Впервые в жизни мне было интересно слушать всю эту “ерунду”. Нет, я не была наивной дурочкой, я не верю в любовь с первого взгляда. И это была не любовь.
Кирилл показался мне вполне симпатичным: высокий, зеленоглазый шатен, он был чем-то похож на модель, а еще с ним было уютно и спокойно. От него приятно пахло мятной свежестью и медом... В конце нашего культурного путешествия он спросил мой телефон. Я называла семь цифры, а он старательно выводил их у себя на руке. Словно это был какой-то таинственный шифр...
К выходу мы направились вместе, чем я немало удивила Аньку, сиротливо стоящую у дверей. Он попрощался и ушел, словно ничего и не было. А у нас, собственно, ничего и не было.
– Может, в кино? – зачем-то предложила я подруге.