НОВОКРЕЩЕНЦЫ

Обожаю величие звонниц
И имею изысканный вкус.
Слава богу, что я не японец.
Слава богу, что я не француз.
И такая кругом лепота,
И такие прекрасные лица...
Слава богу, распяли Христа.
Есть теперь, на кого помолиться.

* * *

Под городом под Глуповом
Горком накрылся. Куполом...
Глядит народ окрест,
А вместо флага – крест!

РАЗГРОМ

Инструктор был мужик не без затей.
– Десант, – учил он, – точная наука.
Меня учили прыгать с плоскостей,
Бросаться и из двери, и из люка.
Не совершал очередной прыжок.
Не надевал десантное убранство,
Но Родина исчезла из-под ног.
И подо мною – мёртвое пространство.
А командиры – плачь или кричи –
Нас предали. Им изменили нервы.
И я один, как мой отец в Керчи,
В степи стоявший насмерть без резерва.

* * *

Мой голос был твёрже металла,
Твой голос был чист, как кристалл.
И ты предо мной трепетала,
И я пред тобой трепетал.
Нас время по-своему лепит,
По-своему пишет портрет,
И этот загадочный трепет
Продлился до старости лет.
Загадочны люди и вещи,
Загадка – прилив и отлив...
Звони. Мы ещё потрепещем,
Пока позволяет тариф.

НОВЫЙ ГОД

Кружатся снежинки –
Косички и чёлки,
Идут по старинке
Казенные ёлки.
С подвыпившим Дедом,
С усталой Снегуркой,
С Лисичкою следом
С потёртою шкуркой.
Но скрытна беда
И не видны прорехи –
Сверкает Звезда,
Золотятся орехи,
Идут превращенья,
Под ёлкою гонка,
И чудо общенья
Пронзает ребёнка.
Волшебному коду
Подвластные свечи...

Он – часть хоровода,
Он кем-то замечен.
И смолы на лапах,
Успевших согреться –
Взволнованый запах
Далёкого детства.
Как пища душе,
Чуть успевшей родиться –
Простые клише
Немудрёных традиций.
Так год начинается
Чудом. Искусством.
И снег отзывается
Хрустом капустным.
И волны интима,
И небо горит,
И словно ты вымыт
И свежепобрит.

* * *

Весенний клён заптичен, засиничен,
Он на рассвете трепетно звенит,
И, оставаясь деревом на вид,
Одушевлён и даже эротичен.
Он весь с утра до вечера поёт,
Серёжками звеня, как бубенцами.
Его зелёный, в сто оттенков, свод
Заплодоносит юными птенцами.
А когда лето вырастит свой сад,
Когда сомкнётся крон густая пена,
Плоды не упадут – они взлетят.
И это будет
необыкновенно.

* * *

Я с детства был глуп неприлично.
Родных своих очень смутив,
Я ждал, когда “вылетит птичка”,
И честно смотрел в объектив.
Давно уже кончилась съёмка,
Фотограф ушел в кабинет,
А я всё расспрашивал громко,
Где птичка, зачем её нет?
Как я её вылет прошляпил,
Чем кончился этот полёт.
И взгляд мне запомнился папин:
Какое несчастье растёт...

* * *

Поэт, если он настоящий
И значит собою что-то,
Всем нужен, как “чёрный ящик”
Летящего самолёта.
Нет, он не ревёт винтами,
И руки его – не крылья.
Он помнит, что было с нами,
Когда поросло всё былью.