* * *
Земная суть любви небесной
Прикрыта шелухой словесной.
Утробный зов переплетается
Лиловой тенью белых роз...
Любовью просто называется
Биологический гипноз.

* * *
В степях самарских наша рота
В разгар уборочной работы
Нашла – в соломенной деревне –
Обломок мраморной ступени.
Средь кизяка, репьев, коров –
Пришелец из других миров...
И каждый тихо потрясен,
Осознавая Сдвиг Времен.

* * *
Мир железен. Капризен. И зыбок.
Эстакады. Антенны. Мосты.
Не хватает хороших улыбок.
Света много, но нет теплоты.

Вместо сущности ловим остроты.
Вместо песен – неистовый крик,
Чтоб сказать сокровенное что-то,
Надо как бы рехнуться на миг...

Жизнь сбивает то влево, то вправо...
Ох, не просто достичь своего!
Я ведь тоже гонялся за славой,
А теперь не пойму – для чего.

А теперь мое сердце не радо
Завершению верных путей.
Ничего, ничего мне не надо,
Кроме крика ночных журавлей.

* * *
Удлиняют тени, сократив надежды.
Полосуют поле решетом моста.
Сводят с неба солнце, как пятно c одежды.
Подрезают нервы в острые уста.

Сводят с сосен бронзу, как пласты в забое,
Так как по проекту нужен голубой.
Замотаюсь в травы, и на дно глазное
Мне уронит небо синий звездобой.

* * *
Ты ешь и пьешь, как прежде, – всласть,
Народов наших страж,
Попробуй докажи нам, Власть,
Что ты нас не продашь....

Мы большую создали часть
Твоих земных удач,
Попробуй, объясни нам, Власть,
За что ты наш палач?

Легко у нас надежду красть,
Легко умы ломать,
Попробуй, покажи нам, Власть,
Что ты могла создать?

Меняешь цвет, меняешь масть,
А остается – лесть.
Ты скоро не докажешь, Власть,
Что ты над нами есть.

* * *
Мы знали весеннюю ярость.
Мы знаем осеннюю даль.
Сознанье дается на радость,
Однако рождает печаль.

Стоят вековые селенья,
На флагах меняется цвет.
Проходят в домах поколенья,
Как в кассах – потоки монет...

Мы знали прекрасные миги,
Простреленной грудью сквозя...
Нас предали умные книги,
Как предали прежде друзья.

Уносит остатки покоя
Извечное: быть? Иль не быть?
Мы знаем о жизни такое,
Что хочется все позабыть.

* * *
Белес и холоден закат,
На крышах цинковые пятна.
Мне снова стало непонятно:
Кто в мире беден, кто богат.

Зачем я честью и тобой
Наполнить сердце торопился?
А мир так сильно изменился:
Что было светом – стало тьмой.

И снова стал предметом спора
Высоких дум прекрасный сон,
И сердце не нашло партнера,
Чтоб с кем-то биться в унисон.

И все труднее стало верить,
Что лес и поле – все мое.
Сойду на нет, как сходят звери,
Забыв земное бытие.

Явился год – уйду одетым.
Не зря трудился до седин.
Нулями выстлана планета.
Добавится еще один.

К АВТОПОРТРЕТУ

На ярмарке житейских дел
Продать себя не захотел.
Полжизни верил в путь прямой
По грани между светом-тьмой.
Раскрыла лишь седая зрелость:
Меж светом-тьмой ютится... серость.