15.

Меня не отпустили с работы. Плевать они хотели на профсоюзную бумажку освобождения. Пока я увольнялся, мое место в сборной забили кем-то из “Енбека”. Несправедливость очевидная. Да все одно, выбор сделан. Сам поеду на Абалаковские. На прикидках сборной докажу свое место в команде.
Шанс выпадает только однажды. Я хочу развернуть границы моего мира, увидеть новое. Быть может, вытащить у Судьбы выигрышный лотерейный билет. Хочу Столбы, хочу Красноярск, и ничто, даже безденежье, меня не остановит.
Терпко – помоечный запах тамбуров. Я еду один. Неожиданно вернулся Красильников, сказал, что я могу присоединиться к сборной, но мне так хочется, я решил.
Стесненный рамками провожающего, растерянный Плохиш недвусмысленно вертит указательным пальцем у виска. Это я-то псих? Тогда кто он? Приехал в чужой город один, живет без денег, стремится попасть на чемпионат СССР из положения ноль?
Вообще-то я позвонил Таньке – подружке Дюкова. Она обещала встретить. Да ладно, как-нибудь перекантуюсь. В карманах адрес дальних родственников и сорок рублей денег.
Из грязного окна плацкарты медленно уплывает вокзал. Мы тронулись. Игольчатое, холодящее душу ожидание поселилось у меня в груди. Что я теряю? На что надеюсь? По крайней мере, посмотрю на Столбы, уж слишком многого о них наслышался.
Движение поезда набирает силы. Утробно скрипят в поворотах колесные пары, выводят незамысловатую, монотонную чечетку. Я еду один в никуда. И это случается со мной впервые.

г.Красноярск

Олег ХОМЯКОВ

ДВА СТИХОТВОРЕНИЯ

* * *

Не вопрос, что просто, а что сложно
Для пера на поприще листа:
Пишется о грустном, о тревожном –
Неспроста.

От причин уходишь в разговоре:
Видят люди – в клинике сидишь.
А коснись, так о душевной хвори
Промолчишь.

Было, что любовь да неба просинь
Тема всепогодная, одна.
А теперь в средине лета очень,
Желтизна.

Не робщу, и врач, и время вправе
Вдруг умерить творческую прыть:
В ржавую кайму перо оправить
И – зарыть.

* * *

В чаду телесных мук мне слышались звоночки
Каких-то звучных рифм в конце неясных строф...
Из тумбочки извлечь перо, собрать листочки,
В той сумрачной ночи не в силах, не готов.
Доверчивый птенец библиотечной школы,
Горячей кровью правд я стих не напитал.
И странно, что ловил слух дивные глаголы
Из гнезд или палат – где я не ночевал.
Их занесли на лист чернилами без кляксы,
К компьютеру садись и строк ступени множь:
И шли скорей туда пакеты или факсы, –
Куда уж никогда потом не будешь вхож.
То даже не стихи, а словно бы знамения!
В такую высь орел не всякий залетит!..
Такое напиши одно стихотворенье,
И Бог слезу утрет,
И все тебе простит.

г.Кострома