ДОН-КИХОТ

Квартиры бледное бельмо
Не стоит мысли Дон-Кихота,
Которому скакать охота,
В прихожей оседлав трюмо.
Он – с этажа на этажи,
Ломая форточки и дверцы,
Дорогой, выкрашенной перцем
Его размолотой души.
Его гвоздичное копьё
Разит подонков без разбору,
Втыкая листяную шпору
В сердца забывших про неё.
И перепуганный бедлам,
Скуля и подбирая лапы,
Летит на пол, и лапы – на пол,
И что-то там ещё – про мам.
А наверху, ломая пять,
Тем часом азеры и геи
Сдирают кольца Дульсинеи –
Им больше нечего терять...

ПРИШЕЛЕЦ

Привет вам, подонки, от Господа Бога!
Хватайте ж, делите, пока не остыл.
Там сбоку приписка: “Постойте немного,
А к осени дружно ступайте в распыл”.
Ну вот, поседели. Не бойтесь: описка!
В созвездии Девы четвёртого дня
Небесные силы пололи редиску
И там же – случайно – рванули меня.
А знаете, на небе нынче не ладно:
Там пали расценки, и вырос сорняк.
Там солнце пустилось в какие-то пятна
И рыло своё не отмоет никак.
Вы только дерётесь да трётесь телами,
Потуги родильниц в бельё обратив.
А где-то на небе в пустеющем храме
Кончается масло без ваших молитв.
Без вашего смеха на небе тревожно,
Окрошно, кромешно и выхода нет.
Читайте ж, безумцы, доколе возможно!
От Господа Бога привет вам, привет.

ДВОРНИК

Природа дворника чиста,
Поскольку каждый раз
Метла – лишь рукоять креста,
Сокрытого от нас.
И тем, кто в этот раз не ест,
Отрадно посмотреть,
Как носится незримый крест,
Благословляя твердь.
Но вот закончены труды,
И дворник, как вода,
Собрав упавшие пруты,
Исчезнет без следа.
А что по молодости лет
Пока что на двоих –
Те ходят по святой земле,
Но Бог возьмёт и их.

МЕНЯ

Меня вчера нашли в капусте
И завтра же заквасят в ней,
Чтоб, потонув в жестоком хрусте,
Я стал пригодней и скромней.
Зато потом раскурят в трубке,
Зальют в бутыльное литьё,
Во чьи-то розовые губки
Влагая горлышко моё;
Разбрызжут синью по бумагам;
Загнав в швейцарские часы,
Прогонят кубарем и шагом
И шубой крашеной лисы;
И что бы там ни отвечало
Поветриям последних мод,
Повысят в чине... Для начала –
Стеречь капустный огород...

НА РОЖДЕСТВО

Начальник смерти, ветхий бог,
Сложив багровые уста,
Отведал первый, сладкий вздох
Новорождённого Христа,
Как делал это всякий раз
Промеж коленок рожениц,
И вдруг осел в сухую грязь
К ногам отпрянувших ослиц.
Но крик, плеснувший в темноту,
Взвился струёю кипятка,
И ангел, спавший на посту,
Развёл над миром облака.
В составе тысячи особ
Народ крылатый, глух и нем,
Крутил небесный телескоп,
Глядел на спящий Вифлеем,
Где, густо зарываясь в плащ
От света яростной звезды,
Несостоявшийся палач
Стучался в дом, просил воды.

* * *

Не чисти перья у порога,
Шагни налево и замри:
Тут, кажется, считают Бога,
Сгибая пальцы: раз, два, три!
Вот так, неделю за неделей
Спиралью скручивая пядь,
Мы, кажется, поднаторели
В своём умении считать.
Мы стали видеть слишком много,
И так, пуская пузыри,
Мы, кажется, познали Бога,
Расставив пальцы: раз, два, три!
Такое качество фаланги
Ложится тушью на места,
Где ваши Боры, Канты, Планки –
Лишь клетки чистого листа.
Движенье пальцев – нить парабол
И суть гипербол бытия;
Вот так, скольженьем с ногтя на пол,
Родится космос, ты и я.
Родится так. Ещё немного...
Ещё немножко... Всё – бери:
Мы, кажется, сломали Бога,
Сломав все пальцы: раз, два, три!

г.Пермь