НОВЫЙ АФОН

Этот город ревет, как секач
В ожидании самки. О боже!
Ты лицо под накидкою спрячь
И косу распушенную тоже.

Все желанием дышит: сады,
Виноградники,
Мята,
Цикорий.
Это море… Особенно – море…
И опасно ходить у воды.

Не бывало коварней морей –
Синева, рокотание, вечность.
Убегай от него поскорей
По холмам и по тропам овечьим!
По равнинам в сухом серебре
Цепких терний, не имущих срама.
Поднимись по зеленой горе
К чистым стенам Афонского храма.

Примиряя с бессмертием прах,
Тихо теплятся тонкие свечи…
Но глядит с любопытством монах
На твои загорелые плечи.

И огонь сладострастья прожег
В каплях воска священные книги –
Там гремит за тимпанами рог,
Блещет пурпур, плетутся интриги,
Любят голуби, кружится пух,
Змей девический стан оплетает.
И дрожит в небесах, и витает
Ненасытный и алчущий дух!

***
И телом, и душой томиться,
И, наконец, переболеть.
Остаться притчей во языцах,
Коль сговорятся жизнь и смерть.

А нет – в безвестности растаять,
Как тьма других, убраться прочь.
И прилетать вороньей стаей,
И приносить на крыльях ночь.

И слышать, как перевирая,
Как нагнетая интерес,
Потомки изгнанных из рая
Толкуют замысел Небес.

СОЛНЦЕВОРОТ

На что мне тяжелое злато –
Светило бы солнце в окне.
Я пятнами света богата
На белой, на жаркой стене.

Мне надо лишь хлеба да соли,
Да чей-нибудь любящий взгляд –
Язычница молится в поле,
Лицо повернув на закат.

Да чтобы вернулись живыми,
Кто вышел в смертельный поход –

Язычница шепчет над ними,
Лицо повернув на восток.

Опала палила и стронций,
А все своенравно живут,
Но дальше горячего солнца
Уже никуда не сошлют.

За солнцем уходят кочевья,
Его уподобив очам,
И полные солнца деревья
Сияют в лесах по ночам.

Я зимы не помню, а лето
То в доме, то возле ворот.
Вся жизнь моя грешная – это
Языческий солнцеворот.

ВИНО

В скелеты превращаются поэты,
А ты все жив,
и тем лишь знаменит.
И вот на все вопросы есть ответы,
И тайны нет, – мне опыт говорит.

Его за мудрость выдавала старость
Во все века. Но как не назови,
Усталостью останется усталость,
Обманчивые сумерки твои.

Мудра ли горсть рассыпанного праха? –
Мудрее пепла кущи лопуха.
Зеленый, свежий, на руинах праха
Он встал. Он жаждет пищи и греха.

Во всем он прав! Но я бы не хотела
Опять туда, в растительный содом.
Когда цвело и царствовало тело,
А дух томился запертым вином.

Душа теперь свободна, слава Богу!
Но зол хозяин. Посмотри в окно:
Он выливает с бранью на дорогу
Из бурдюков прокисшее вино.

г. Алма-Ата.