Ольга ПОСТНИКОВА

ИЗ НЕИЗДАННОЙ
КНИГИ “БАБЬИ ПЕСНИ”

ЗАВОД ВОЕННОЙ ОПТИКИ

Нас заводские пропилеи
Впускали гордо поутру,
И шли мы, юностью болея,
По освещенному двору.

И были пар и дым рассвета
На небе смешаны легко,
Так из казенного пакета
Бьет голубое молоко.

И наших вздохов глохло эхо
В сращеньи разноцветных труб,
А жадный ад печного цеха
Впивал весь этот робкий труд.

И точность оптики прицела
Легла проклятием на мне,
И всем изнеможденьем тела
Уже я отдана войне,

Когда из красного расплава,
вращаясь в плоскости креста,
Он рос бесцветно, величаво,
Смертельной зоркости кристалл.

На мне вина ночей тревожных,
Тех ожиданий роковых
И тех суровых, преддорожных
Приготовлений полковых.

В одышке хлорной, в астрах нищих
Все годы снится мне завод,
Где даже сосны, накренившись,
Перечеркнули небосвод.

1980

***
В очередях сроднясь с моим народом,
На площади под праздник пропляшу,
Полжизни продышу Дорхимзаводом,
Но вот на хлеб пока не попрошу.

И у меня улыбчивые десны,
А если в теле сырость и тоска,
Так с декабря взбесившиеся весны
Нам продувают квелые бока.

Но с Северной, с Казанской ли дороги
“Твоя родня”, — грачи благовестят.
У входа на платформу спит безногий,
Подшипники-каталочки блестят.

Его лицо простое, испитое,
Ему улыбка трогает скулу,
Но жутких я побед его не стою,
И он лежит на каменном полу.

И так кругом и холодно, и голо,
И вялых птиц так жалко воровство,
И голос крови трогает мне горло,
Выводит наше вечное родство.

1978

***
Сынок, на меня не похожий с лица,
Двенадцатый год, а растешь без отца,
И дом иструхлявел, изъела сырца,
Он в землю осел на четыре венца.

А на зиму щели мы ватой забьем,
И крышу худую мы варом зальем,
А славу худую мы стерпим вдвоем,
Мы за полночь песни поем.

Пой с матерью, станет в груди горячей,
Чтоб жизнь твоя вышла вина не горчей,
Отец не приснится в мороке ночей,
Твой голос, мой голос — и больше ничей.

А горе приходит – и дверь не стучит!
Не криком кричит, а котенком ковчит,
И жарево пеплом нам перчит, чернит
И в припечке долго вздыхает, бубнит.

Ты ладишь скворечник, но нету скворцов.
“Ах, где же отец мой?” А! Все без отцов!
А губы от пота без слез солоны.
Все дети да бабы, как после войны.

1981

***
Про то моя журба,
Про то моя жалба,
Что во всю жизнь родного дома нет.
По-птичьи прожила,
Без лампы спички жгла,
Сегодня — здесь, а завтра — вон, чуть свет.

В родительском дому
Нет дела никому,
Куда мне завтра уходить одной.
Семейного угла
Я не уберегла,
А милый счастлив, только не со мной.

Ну что ж, моя судьба,
Последняя алчба, —
Лесной погост, а больше ничего.
Гони ты в край любой,
Но не казни гоньбой,
О, не карай ребенка моего!

1982

***
Я змеиные выползки в ступке толкла,
А волос твоих прядь я на свечке сожгла,
И вином залила, и до дна испила,
Но тебя позабыть не смогла.