Николай ВОЛОКИТИН

ВОЛЧЬЯ ЯГОДА

1

Дорофеев сидел за столом и пил горькую.
Один.
Ему никого не хотелось ни видеть, ни слышать. И закусывать не хотелось.
Между прочим, жрать было нечего. Посиневшая в сковородке картошка, которую он изжарил на воде еще вчера утром, вызывала лишь приступы тошноты... Все!
Наконец-то состоялось его объяснение с Ирой. Ира сказала:
— Дорофеев, я ухожу от тебя!
Он вздрогнул. Хотя вздрагивать было поздно. Еще едва открыв дверь в свое когда-то уютное гнездышко, он увидел, что квартира полупуста. Только и подумал:
“Успела. Увезла уже все. Но почему втихаря? Неужели думала. что я бы затеял дурацкий дележ?”
Вслух же произнес осевшим вдруг голосом:
— Что за погром?
Вот тут она ему и выдала фразочку из пяти недлинных словечек, после чего он не только вздрогнул, но и онемел на какое-то время. Наконец собрался с духом и задал надрывный вопрос, который задают, вероятно, все, услышав подобное:
— Но почему? По-че-му?!
Она ответила, уставясь ему точно в переносицу и улыбаясь незнакомой улыбкой:
— Потому что ты ничтожество, Дорофеев!
— И давно таким стал? — прохрипел он, ибо молчать было невыносимо.
— Ты всегда таким был!
— Почему жила со мной до сих пор?
— Потому что некуда было деваться. Не подбирал никто из достойных мужчин.
— И вот — сподобил?
— Ага!
— Значит...
Он же все знал! Он же был уверен! Он же, Дорофеев, черт подери, давно ни в чем не сомневался! И все-таки дрогнул, смалодушничал. спросил, не помня себя:
— Значит... все же Ерохин?
— Да, да. да! — сорвалась Ирина почему-то на крик.
— Но он же... из подонков подонок! — В горле Дорофеева застряло рыдание.
— Он — мужик! — с пафосом возразила Ирина и вновь впилась в Дорофеева своими выпученными, побелевшими от непонятной злости глазищами. Уж кому было злиться, так это ему, рогоносцу, а не Ирине! — А ты — ничтожество и неудачник! Во всем, во всем, во всем, даже... в этом! А он... А он... А он умеет такое, о чем ты по тупости своей и не слыхивал даже, придурок идейный... Прощай! — Ирины будто и не было.
“Господи! О чем это она? — ужаснулся Дорофеев, чувствуя, как его щеки заполыхали огнем. — С каких пор в ней это бесстыдство? Откуда? Какое-то сумасшествие, патология!”

Он хорошо знал жену. многое по отношению к ней мог вполне допустить, но чтобы услышать такое... Не ожидал!
Именно это больше всего и оглушило его. Смяло. Раздавило, как червяка.
Нет, он не был никогда слабаком. Всегда находил силы превозмогать все болячки, и — на трезвую голову! А тут вдруг трясущимися, ходуном заходившими руками потянулся к шкафу за водкой, налил стакан, залпом выпил...
...И пил уже который день кряду...
В дверь постучали. Дорофеев сморщился, промолчал. Но стук повторился.
Тогда он грубо крикнул, даже не думая подниматься со стула:
— Не заперто!
Послышался скрип половиц в коридорчике, и из-за косяка осторожно, с опаской вытянулась на тонкой шее в проем круглая физиономия соседа Потапова, бывшего районного архитектора, а с недавних пор коммерсанта, владельца киоска.
— Здорово!
— Привет! — враз отмяк Дорофеев. — Да заходи ты! Чего мнешься, как снедаемый любопытством невоспитанный мальчик перед чем-то запретным? — С Потаповым он давно, еще с той поры, как они вместе получили свои квартиры в новых деревянных домах на окраине городка, был попросту, по-хорошему дружен, и потому не подбирал выражений.
Тот прошел, сел на табуретку, продолжая конфузливо, но цепко оглядывать Дорофеева с головы и до ног.
На улице вечерело.
Низкое окно кухни, по оподолу на треть заслоненное кустами малины с уже перезревающей ягодой, золотили густой червонью последние лучи заходящего над дальней тайгой солнца. В сетку распахнутой форточки тыкались первые комары.
— Не узнаешь? — икнув, съехидничал Дорофеев.
— Да нет, слава Богу, узнал, — встрепенулся Потапов. — Откровенно говоря, Дмитрий Степанович, я ожидал тебя увидеть... э-э-э... в более тягостном состоянии... Тобой твой начальник интересовался. Сочувствует.
— Он знает?
— Да, господи! — всплеснул руками Потапов. — Да кто не только в нашем затхлом Пронске, но и во всем районе про твое положенье не знает?
— Плохо это, Владимир Петрович.
— А разве я сказал: хорошо? Но этот хоть понимает...

Скачать полный текст в формате RTF