Александр МИХАЙЛОВ,
эксвице-президент МАЛК
КАК Я СТАЛ РЫЦАРЕМ ОРДЕНА
ШАМПАНСКИХ ВИН
Даже друзья сначала не поверили, уж они-то знали, какой
напиток тянет на рыцарство. В цэдээловских* кругах, где я вращался, опытом
нескольких поколений инженеров человеческих душ было испытано, что на
родных просторах все благородные, рыцарские порывы вдохновляются сорокаградусной,
имеющей свойство мгновенно возбуждать чувства добрые.
Но в таком случае что вы, дорогой читатель, знаете про “Мумм”, “Перри-Жуайе”,
“Поммери и Грено”? То-то. А знаете ли вы, что игристое вино, шампанское,
изобрел монах и что произошло это в аббатстве, в монастыре? Католики ведь
тоже умели выбирать места для монастырей, как и православные на Руси места
для Ферапонтова ли монастыря, Соловецкого или других святых обителей,
— они нашли место в провинции Шампань, обосновали там аббатство Оттвилер.
Монахи, известно, ведут аскетический образ жизни, но они ведь тоже французы
и хоть во сне, а все-таки расслабляются. Во сне и приснилось монаху Дон
Периньону нечто такое, что неисповедимыми путями Господними привело его
к изобретению веселящего и жизнерадостного напитка, который назвали шампанским,
потому что родина его — Шампань.
Узнал я все это и многое другое, как это ни покажется странным, уже после
того, как был посвящен в рыцари ордена шампанских вин. Но чтобы придать
значительность своему званию, я должен воссоздать фон и обстоятельства
события. Для меня это тем более важно, что, с упоением глотавший рыцарские
романы и в юности же одолевший “Дон Кихота”, я не перестал обожать их
героев. Родом я из маленькой глухой печорской деревушки. Называется она
— Куя. Это тоже важно. Направляясь туда с очередным ностальгическим визитом
во время парада суверенитетов, я был обуян сепаратистскими амбициями,
хотел явиться на родное печище этаким рыцарем без страха и упрека, созвать
мужиков и баб, провести референдум и объявить Куйскую независимую республику.
Этим замыслом я поделился по дороге со своими друзьями в Архангельске,
и тут кто-то из них дал дельный практический совет — ввести также в республике
свою денежную единицу — куй. Открывалась сверкающая перспектива: в Ненецком
автономном округе — русская мононациональная независимая Куйская республика,
я — ее президент. На этот пост я твердо рассчитывал как самый знаменитый
куянин.
* От аббревиатуры ЦДЛ (Центральный дом литераторов)
Увы, этому искрометному замыслу не суждено было осуществиться,
в моей родной деревне не оказалось ни одной демократической или мафиозной
структуры, на которую можно было бы опереться. Мой троюродный брат, инвалид
войны Федор, на авторитет которого (при орденах и медалях!) я рассчитывал,
по случаю получения пенсии не смог совладать с протезом и утвердиться
на ногах. Так мне и не удалось воспарить к высотам политики, так и не
удалось за свою долгую жизнь подняться в звании выше вице-президента.
Как раз в роли вице-президента МАЛК (Международной ассоциации литературных
критиков) и в составе советской делегации, в конце марта 1972 года я и
прибыл в Реймс, центр французской провинции Шампань. Прибыл на конгресс
для обсуждения архиважной критикам всех стран и народов проблемы их взаимоотношений
со средствами массовой информации. В эти проблемы я не собираюсь углубляться,
тем более что в наше время их вроде бы и не существует по причине полного
изгнания критики из СМИ. Так ей и надо, незачем создавать проблемы.
Я — о Реймсе. Теперь туда приглашают туристов из России, а четверть века
назад!.. Знаменитый, XIII века, кафедральный собор, прекраснейший во Франции,
а, может быть, и во всей Европе (предполагаю с опаской дилетанта, хотя
видел и Нотр-Дам, и Миланский, и Кельнский, и собор св. Петра в Риме и
еще более старый Шартрский собор во Франции). Собор подвергался разрушениям
во время обеих мировых войн, и одна из улиц, прилегающих к нему, носит
имя Рокфеллера. Американский магнат вносил немалые средства на его восстановление.
Но как же возликовала славянская душа, когда в библиотеке города извлекли
из хранилища и показали нам уникальный экспонат — евангелие, привезенное
во Францию из Киевской Руси Анной Региной, дочерью Ярослава. На этом евангелии
короли Франции присягали, восходя на трон. Хранится оно в серой коробочке,
обернутое тончайшей, чем-то пропитанной бумагой. Шеф нашей делегации,
секретарь Союза писателей, украинский литературовед Леонид Новиченко сиял
как именинник. Мы, конечно, пожалели, что в нашей делегации не было женщины,
способной повторить опыт Анны Региной, очаровать хотя бы кого-нибудь из
выдающихся людей Реймса. А поскольку евангелие наше у них уже есть, то
мы могли бы снабдить ее другим бессмертным произведением мировой литературы,
например, поэмой Евгения Евтушенко “Тринадцать”, численно превосходящей
шедевр Блока “Двенадцать”.
О прочих достопримечательностях Реймса рассказывать не стану, любознательных
отсылаю к туристическим справочникам. Учитываю также и то обстоятельство,
что наши соотечествен
Скачать полный текст в формате RTF