Геннадий НИКОЛАЕВ
СИНИЕ РОЗЫ
И в этот приезд в город дел было по горло. В блокнотике
Артема значилось аж пятнадцать пунктов. Прежде всего — посмотреть, как
идет торговля цветами: у вокзала и еще в трех точках, где работали женщины,
которым он оптом сдавал цветы. Каковы цены, бойко ли берут, не пора ли
приподнять цену опта. Договориться с торговками о следующем привозе. Потом
заглянуть в обменные пункты валюты, узнать курс немецкой марки и обменять
рубли на марки. Проехаться по магазинам, выбрать где подешевле, сделать
закупки — постное масло, муку, сахар, крупы. Кое-что надо закупить и для
сада-огорода...
Он обежал цветочный ряд вдоль старого, щербатого забора на привокзальной
площади. Женщины, которой сдавал цветы, не было — или уже распродала и,
не дождавшись, укатила домой или заболела. Непредвиденная морока — пилить
через весь город, часа полтора туда-обратно. Он побежал было к машине,
но что-то, кольнувшее своей необычностью, заставило вернуться к цветам.
Синие розы — вот чо! Они стояли в обыкновенном цинковом ведре — семь,
а может быть восемь. Горбатенькая старушка, похожая на добренькую бабу-ягу,
приткнувшись к забору, дремала возле ведра. Он загляделся на бутоны —
до чего хороши!
Розы потрясли его. За всю свою двадцатилетнюю жизнь он впервые встретил
такой сорт. Тончайшие переливы синего и черного, чистота и правильность
лепестков, изящная отточенность шипов, здоровая тугая зелень черенков
и листочков, девственная припухлость глазков.
Старуха, пытливо следившая за ним, поняла, что он немой. Знаками она спросила,
так ли это? Он закивал, издав гортанный клекот.Ему хотелось расспросить
ее, что это за сорт, сама ли выращивает или перекупщица, где живет и много
ли у нее таких роз, но говорить сейчас было слишком сложно, старуха вряд
ли разберет его мычание. Домашние и то не всегда понимали, даже когда
он был спокоен, а сейчас...
Он достал бумажник, вынул деньги, показал, что хочет взять все розы, вместе
с ведром. Старуха опешила было, но быстро сообразила и загнула, по его
прикидкам, цену, в полтора раза большую, чем если бы продавала розы поштучно.
Он не стал торговаться, протянул ей новенькую, розовато-бежевую гладкую
и блестящую стотысячную купюру. Старуха испугалась — таких денег еще не
видывала, не обманывает ли немой, и,
согнувшись еще ниже, как бы прикрыв собой цветы, попросила
рассчитаться другими деньгами. Он выпотрошил бумажник, собрал всю рвань
и дрань — старуха успокоилась, довольная, принялась пересчитывать прибыль.
Удостоверившись, что расчет честен, а деньги настоящие, отдала ему ведро
с розами.
Он вернулся к машине, поставил розы в багажник. Все планы его полетели
кувырком. Розы не могут ждать, успеть довезти, спасти их — вот что сейчас
самое важное.
Он ехал и радовался: какие розы, редчайший сорт! — и тревожился, довезет
ли, не погибнут ли от июльской жары. И с наслаждениемпредставлял, как
выберет от каждой веточки черенки с крепкими глазками, как прикопает в
оранжерее, как любовно будет орошать, распыляя над ними теплую колодезную
воду, с каким нетерпением будет ждать появления беленьких корешочков,
таких беззащитных и трогательных. Как пересадит в горшки с доброй и мягкой
землицей — какая радость, когда глазки, наконец, стронутся и пойдут в
рост! — А несколько черенков с одним глазком разложит по мешочкам, каждый
черенок в отдельный мешочек, чтобы, упаси Бог, не передалась какая-нибудь
зараза, и — в холодильник, до осени.
Но главная радость возвращения на дачу таилась глубже и грела сердце совсем
другим теплом. Он лишь чуть прикасался мыслью к ней и тотчас в смущении
отгонял и эту мысль, и эту радость. Но все же нет-нет да и представлял
себе, как обрадуется этим необычайным, прелестным розам Жека, внучка Александра
Матвеевича, их соседа справа, недавно приехавшая отдохнуть после весенней
сессии.
Жека, Женя, Евгения... Это имя вот уже вторую неделю жило, звучало в нем
как прекрасная мелодия. Жека, Женя, Евгения... Хорошо бы ее именем назвать
новый сорт роз. Нет, нет, не этот, выведенный кем-то где-то, а — свой,
выведенный лично им, Артемом Рудольфовичем Котельниковым!
Жека была старше на два года. Когда-то, давным-давно, загорелыми голопузиками
они вместе играли на солнечной полянке под соснами на границе между их
дачами. Взявшись за руки, хо
Скачать полный текст в формате RTF