Если бы я был богатым,
я купил бы дочке туфли.
Впрочем, что такое — туфли?
Взял бы ей велосипед!
Как на троне трехколесном
восседала б моя Дашка.
А крутить педали можно
даже вовсе без туфлей.

Если бы я был богатым.
то жене купил бы лифчик.
Впрочем, на фига ей лифчик?
Платье ей бы я купил.
Ослепительное платье.
На груди — глубокий вырез.
У моей жены Ларисы
грудь уж больно хороша.

Если бы я был богатым,
маме я купил бы тапки.
Обязательно бы тапки
маме новые купил.
Чтобы в новых мягких тапках
было ей шагать удобно
узнавать на нашей почте:
скоро ль пенсию дадут.

***
— За окном в сплетенье веток
огонек дрожит субтильный.
Что там?
— Тлеет сигарета.
Или разума светильник.
— Что за сказка — в наши дни
встретить разума огни?!

Это — в сумерках плутая,
с каждым метром ниже-ниже
пролетарий пролетает,
как фанера над Парижем,
и дрожит едва живой
огонечек бортовой.

***
“Мы не умеем подавать калекам.
Какой-то стыд отводит нам глаза...”
Так я писал пятнадцать лет назад.
Но все проходит.
Время — лучший лекарь.
Мои глаза не ведают стыда,
хоть и не черств я сердцем, господа.
Зажав в кармане две последних тыщи,
миную длинный строй калек и нищих
спокойно, будто бы на мне — броня.
И только отмечает взгляд усталый,
что в том строю есть промежуток малый.
Быть может, это место — для меня.

***
Одну мечту лелея с детства -
поднакопить и приодеться,
она жила.

Образованием заочным
свой искривляла позвоночник
по вечерам.

Ее пример — другим наука.
Ни боже мои! Какая скука?
Герой труда!

Вот у подъезда на скамейке
в халате модном: блестки, змейки -
она сидит,

перебирая, словно четки,
бесчисленные подбородки,
Мечта сбылась.

***
Взгляни-ка, что творит хвостом,
кто больше всех мне рад!
Его безудержный восторг
не требует наград.
Корысти в нем — ни на пятак,
и если я погрызть
не приношу, он рад и так.
А у меня — корысть.
Оставив бренное одру,
не опуская век,
я на Суде представлюсь:
“Друг
собаки — человек.”

г. Астрахань