ПИСЬМО ИЗ САНКТ-ПЕТЕРБУРГА
Арлен БЛЮМ
“СТРАНА ВОЗМОЖНОСТЕЙ НЕОБЫЧАЙНЫХ”
КНИГА О СИБИРИ ЛИТЕРАТУРНОГО КРЕСТНИКА ИВАНА БУНИНА
“Мне хочется сказать несколько слов об авторе этой книги
и обратить на него внимание читателей потому, во-первых, что он в некотором
роде мой литературный крестник, что это я побудил его взяться за перо,
и потому, во-вторых, что я считаю его одним из даровитейших русских людей,
необыкновенно много видевшим и испытавшим на своём веку за долгие годы
своей неустанной и разнообразной деятельности, истинной страсти всей его
жизни, неожиданно ставшим на моих глазах ещё и весьма своеобразным писателем.
Я познакомился с ним на юге Франции, в Грассе, где мы оба проводили годы
войны, — английская вилла, на которой я жил, оказалась в ближайшем соседстве
с его собственной великолепной виллой, и мы часто коротали на ней время
в наших долгих беседах, делились газетными вестями, тайком от врагов,
повсюду сидевших вокруг нас в оккупированном Грассе, слушали радио… Без
конца рассказывал он мне в эти часы и о своей удивительной жизни — с живостью,
тоже совершенно удивительной для его возраста. Так и узнал я, что этот
миллионер, уже четверть века живущий во Франции и ставший французским
подданным, родился и рос в орловской деревне, в очень скромном именьице
своего отца, человека из народа, и чуть не с детства проявил ту стойкую
энергию своей натуры, что уже никогда не покидала его впоследствии: кончив
в 903 г. орловскую гимназию, он в том же году, преодолев труднейший конкурс,
поступил в Петербургский Технологический Институт, лето следующего года
провёл на железнодорожной практике помощником машиниста в Польше, затем,
когда студенческие волнения прервали занятия в Институте, нанялся простым
рабочим на постройку в пустынных прикаспийских степях Астраханской железной
дороги, — ни противодействие, ни гнев отца не сломили упорства юноши,
мечты которого простирались гораздо далее мирного наследственного существования
в брянском сельце Карниловке. Не сломили его и жесточайшие условия в этих
голых песчаных степях, летом нестерпимо знойных и доисторически кишащих
змеями, тарантулами, скорпионами, осенью поливаемых непрестанными дождями,
зимой заносимых вьюгами, — благодаря своей редкой трудоспособности и одарённости,
он вско
ре настолько выдвинулся по службе, что назначен был участковым
техником. В ту же пору свалилось на него и первое его богатство: зоркий
взгляд, русская сметка навели его на смелую мысль начать раскопки в окрестных
песках, поиски под ними камня, который так необходим был для постройки,
и этот камень, к великому удивлению всех сослуживцев участкового техника
Клягина, в конце концов нашёлся, оказавшись остатками какого-то давно
погребённого песками города. Продав этот камень, Клягин вернулся в Петербург
уже обладателем некоторого состояния, чтобы продолжать учение в Институте
и дать прибыльный ход своему капиталу, вложив его в предприятие какого-то
вскоре прогоревшего общества, стал снова нищим, ни на минуту не пал духом:
открыл автомобильный гараж, при гараже мастерскую для починки автомобилей
— и целых два года, изо дня в день, работал по 15, по 18 часов в сутки,
учась в Институте, добывая средства к существованию гаражом, и настолько
изучил с течением времени автомобильное дело, что уже нередко стал участвовать
в автомобильных гонках в России и за границей…
Дальнейшая карьера этого русского американца была блестяща: кончив Институт,
он снова на постройке железной дороги — на этот раз Амурской, служит инженером
в восточной Сибири, затем состоит при Начальнике по постройке всех железных
дорог России и посещает по службе её многие окраины: Туркестан, Закавказье,
южный Кавказ, северные русские области… В 912 г. переводитcя в Петербург,
в Министерство Путей Сообщения, командируется за границу для наблюдения
за усовершенствованиями железнодорожной техники… Война 914 г. захватывает
его в Бельгии, откуда пешком добирается до Парижа, находится тут некоторое
время при нашем Посольстве, и с последним пароходом возвращается в Россию.
В России, назначенный на постройку Мурманской железной дороги, заканчивает
в 916 г. укладку её рельсового пути, соединив в девять месяцев Ледовитый
Океан с Петербургом линией в 1400 километров, затем командируется в Англию
и Францию представителем Министерства Путей Сообщения и, застигнутый в
Европе русской революцией, навсегда поселяется во Франции…
Не моё дело рассказывать о всей последующей деятельности автора этой книги
— отмечу ещё только одно: то, насколько этот русский американец всё же
остался прежде всего русским человеком, и каким крепким русским духом,
складом и ладом полны его богатые повествования.
Ив. Бунин
7 янв. 47 г.
Этот текст вошёл в последний том бунинского девятитомника (М., 1967), но без каких бы то ни было проясняющих комментариев. Он предваряет книгу, судьба которой почти детективна, поскольку у нас действительно “страна необы
Скачать полный текст в формате RTF