ПИСЬМО ИЗ МОСКВЫ

Анна АНДРОНОВА

ЛЕ-ГРО-дю-РУА

Повесть

Все письма и дневники, цитируемые в повести, подлинные

От автора.
Я уехала из общежития холодным и ветреным осенним днём. Всё небо тогда было покрыто серыми рваными облаками, деревья гнулись и жалобно скрипели, а по темным бездонным лужам бежала мелкая рябь. Из окон на меня смотрели хмурые, завистливые лица: я ведь переезжала пусть не в собственную квартиру — но все-таки в собственную комнату. Прощайте, насквозь продуваемые всеми ветрами бесконечные коридоры. Прощайте, холодные комнаты и скрипучие железные кровати. Ни за что на свете я не хотела бы вернуться сюда опять.
Мое новое жилье располагалось на втором этаже серого “сталинского” дома, угрюмо возвышавшегося над немноголюдным стадионом и парком. Прежде чем попасть туда, надо было пройти через шумный рынок у метро и череду таких же домов-монстров. Квартира тоже была угрюмой и мрачной: огромная прихожая с массивным, почти в человеческий рост зеркалом; невообразимо широкий и темный коридор, ведущий на кухню, три комнаты, — все это изрядно подпортило мне настроение в первый же мой визит сюда. Я представляла себе нечто современное, в цветастых веселеньких обоях, а очутилась как будто в начале тридцатых годов. Мрачная эпоха. Просто мурашки по коже.
Не прибавила мне настроения и соседка, пожилая женщина, при ходьбе грузно переваливающаяся из стороны в сторону. Она живет в комнате у самой кухни. Кто живет в третьей комнате, осталось загадкой: сколько раз я ни приходила, навстречу мне из коридора выплывала только Елена Сергеевна. Она пристально смотрела на меня, и в уголках ее глаз виднелся потаенный страх, что эта молодая дылда будет без конца приводить сюда своих друзей и крутить оглушающую музыку. Вероятно, ей уже виделся дым сигарет и нахальные юнцы во всех углах. Вскоре она поймёт, как ошибалась на мой счет.
Первая ночь на новом месте. За окном вместо веток деревьев — контуры домов на фоне черного, почти без звезд неба. Непривычная тишина и тиканье часов на столе. Всю ночь я проворочалась с боку на бок на широкой мягкой кровати.
На следующий день, ткнув пальцем в пыльный подоконник и прочертив жирную линию на сером от грязи стекле, я решительно направилась в ванную с твердым намерением превратить в

некое подобие “веселенькой” если уж не всю квартиру, то хотя бы мою комнату. Через час я уже удовлетворенно взирала на результат: кровать с кружевными накидками, тахта, стол, шкаф, комод, вероятно, еще ровесник века, — выглядели аккуратно и чисто. Подоконник и окна тоже сияли чистотой. Оставались нетронутыми лишь антресоли. Взгромоздившись на стул, я просунула туда руку и осторожно пошарила в черной глубине. И почти сразу же наткнулась на что-то, похожее на большую клеёнчатую тетрадь. Вытащив ее из недр антресолей, я с нетерпением перелистнула страницы, исписанные мелким красивым почерком, и поняла, что держу в руках не что иное, как дневник, вероятно, оставленный прежними жильцами, может быть, даже и не последними. Трудно сказать, сколько хозяев сменила эта комната, сколько детей играло здесь на паркетном полу, и сколько пар танцевало под музыку фокстрота или танго, и сколько раз здесь обедали, завтракали, ужинали, сколько раз ругались, сколько раз звонил по утрам будильник, и сколько человек со вздохом переворачивалось на другой бок. Я держала в руках кусочек чужой жизни, забытый прежними хозяевами. И я колебалась: ведь читать чужие дневники — это все равно, что читать чужие письма. Я нерешительно вертела в руках мягкую клеенчатую тетрадь, и та вдруг сама собой раскрылась на первой странице.
“Елена Сергеевна, как всегда вечером, жарит себе на ужин мойву.” Я подняла голову и услышала звон сковородок на кухне. “Больше всего в жизни теперь я ненавижу этот запах.” Я вдруг почувствовала, что в комнате и в самом деле присутствует запах жареной мойвы. Этот запах обычно был мне абсолютно безразличен, но сейчас мне почему-то захотелось заткнуть нoc. Я вышла из комнаты и отправилась на кухню. Елена Сергеевна стояла у стола и резала картошку. На плите, на огромной сковороде, жарилась мойва. Елена Сергеевна настороженно посмотрела на меня и пошла к плите перевернуть рыбу на другой бок. Чтобы не подгорала. Я вернулась в свою

Скачать полный текст в формате RTF